Билет в Зазеркалье. Антон Леонтьев

ложкой. – Спасибо тебе, что ты это устроила!

      У Инны екнуло сердце, и она сдавленно произнесла:

      – Это они такое сказали?

      Женечка кивнул и продолжил:

      – Да. Они меня у школы забрали, сказали, что ты меня ждешь. И отвезли в этот классный бункер! Там так хорошо и темно! И ни чуточки не страшно. Там есть огромный телевизор и приставка! Они сказали, что ты мне тоже купишь, мамочка! И что я должен испробовать приставку, чтобы решить, покупать такую же или другую. Я испробовал и решил – такую же! Ты ведь купишь мне, мамочка?

      У Инны отлегло от сердца – сын воспринял похищение как незабываемое приключение, к тому же устроенное ей самой. Переубеждать его не имело смысла.

      Ни малейшего.

      – А кто тебя похитил… я хотела сказать – сопровождал?

      Женечка быстро перечислил:

      – Там были четыре дяди, все в черном. Один из них сказал, что они твои друзья. Только какие-то странные они, эти твои друзья. А они к нам в гости придут?

      Инна резко тряхнула головой – нет, визит таких друзей ей точно не требовался.

      – А эти дяди… Они вели себя с тобой корректно?

      Сын, хватая последний оладушек, нахмурился:

      – Мамочка, а что такое корректно?

      Понимая, что задавать этот вопрос не стоит, Инна все же не смогла удержаться:

      – Ну, они тебя не… не били? Не обижали? Не щупали как-то странно?

      – Мамочка, они же твои друзья! Они странные, но хорошие! Один даже играл со мной в приставку, а потом, когда нам надо было ехать к тебе, сказал, что мы сейчас секретные агенты, и поэтому мне надо завязать глаза и заклеить рот. Но я ничуточки не испугался. Потому что это все была игра. Ты ведь ее организовала, мамочка?

      Инна на мгновение закрыла глаза. Что же, если уж на то пошло, она действительно организовала эту игру. Игру на жизнь и смерть.

      Хотя нет, не она, а братья Шуберт.

      Раздался звонок в дверь, и благостная, наверное, даже чересчур благостная атмосфера последнего часа вдруг в мгновение ока улетучилась. Олеся, опрокинув кружку с чаем, ойкнула, а Мила Иосифовна застыла с вилкой в воздухе, на которую был нанизан оладушек.

      Только Женечка как ни в чем не бывало, доскребая банку сгущенки, спросил:

      – Мамочка, а ты что, открывать не будешь? Это ведь могут быть твои друзья. Решили к нам заглянуть…

      Звонок повторился. Инна, чувствуя, что ей делается плохо, обернулась и заметила лежавший на кухонном столе нож.

      А что, если так называемые друзья, вернее, люди братьев Шуберт заявились к ней? Ведь они прекрасно знали, в какой именно квартире она живет, а миновать пост охраны внизу им не составит никакого труда…

      Инна поднялась и вдруг поняла, что направилась к кухонному столу, дабы на самом деле взять в руки нож.

      Нет, наверное, уже и нож не поможет, да и Женечку это испугает. А что, если просто затаиться в квартире и не открывать?

      – Я предлагаю игру, – сказала тихо Инна, хотя услышать