Субботняя свеча в Ираке, или Операция «Микки Маус». Рина Гонсалес Гальего

то настоящей Айрис не дадут поболеть спокойно. Поэтому я последовала за сержантом.

      Он привел меня в подвальную комнату без окон. От бетонных стен веяло холодом, на единственном столе ярко горела лампа. За столом сидел командир моей сестры, капитан Кларк, и просматривал какие-то бумаги. За его спиной висела большая карта Багдада, утыканная булавками. Напротив, со связанными за спиной руками, сидел допрашиваемый – бородатый мужчина в сером балахоне и белой вязаной шапочке. Он смотрел перед собой и бормотал какие-то слова. За его стулом замерли два охранника, а в стороне на табуретке примостился переводчик.

      Капитан Кларк поднял взор от бумаг и спросил:

      – В чем дело, ефрейтор Граммал?

      – Я была нездорова, сэр. – Нельзя сказать, что это было неправдой – то ли мне передалось недомогание Айрис (как это часто бывало), то ли эта комната на меня так плохо подействовала.

      – Ну, хорошо, – вздохнул Кларк, – начнем, благословясь.

      И повернулся к переводчику.

      – Таха, скажите ему, что мы знаем – это именно он стрелял в американцев из-за забора мечети. Однако в обмен на сотрудничество мы готовы принять во внимание тот факт, что никто не пострадал.

      Услышав слова переводчика, задержанный перестал бормотать. Он выпрямился на стуле. Даже в полумраке подвала я увидела, как налились яростью его глаза, как собралась слюна в уголках губ. В потоке гневных воплей я с трудом разобрала два слова – часто повторяемое гортанное «ислами» и с ненавистью выталкиваемое «амрики».

      – Ничего интересного, капитан Кларк, – резюмировал переводчик. – Одни проклятия. Мне тоже досталось на орехи. Оказывается, мой отец согрешил с обезьяной.

      Так продолжалось еще полчаса. Задержанный основательно прошелся по Тахе, капитану Кларку и президенту Бушу, причем последнего назвал хвостом шайтана.

      В конце концов Кларку надоело переливать из пустого в порожнее и он сказал:

      – Ладно, хватит переговоров. Скажите, что, если он не располагает информацией, мы переведем его в лагерь для уголовников и оставим там до особого распоряжения.

      Таха перевел, и задержанный задумался. Потом он заговорил монотонно и тихо. И вдруг с плотоядной улыбкой уставился на меня. Таха изменился в лице.

      – Он говорит, что знает, где на территории мечети зарыт склад оружия – гранатометы, калашниковы, взрывчатка – на любой вкус.

      – Ну, и где этот склад?

      – Он хочет, чтобы взамен на информацию мы отдали ему девушку. Вот ее. Ефрейтора Граммал.

      – Что-о-о? – капитан Кларк даже привстал.

      Я с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться. О чем только этот хмырь думает! Видали мы таких. Здесь тебе, голубчик, не гарем и не Колорадо-Сити, а армия США.

      – Таха, скажите ему, что он заработал себе крупные неприятности. Ефрейтор Граммал, выйдите в коридор на десять минут.

      Мне это не понравилось. Почему я должна уходить, раз я ничего плохого не сделала и не сказала? Но приказ есть приказ. Я сползла с табуретки и отправилась к двери. Уже закрыв дверь, я с досадой обнаружила, что забыла