Субботняя свеча в Ираке, или Операция «Микки Маус». Рина Гонсалес Гальего

детей по именам. И то сказать, нас у него сорок человек, почти целый взвод.

      Мама у отца – пятая жена из шести. В городке Колорадо-Сити, где мы с Айрис родились, все мужчины имели по нескольку жен сразу. Так жили все, и мы думали, что это нормально[6]. Колорадо-Сити окружен почти со всех сторон пустынями и горами, а на востоке расположена индейская резервация. Мы не были счастливой семьей. Мы вообще не были семьей. Скорее, это был маленький закрытый мирок, полный сплетен, склок и унижений. Мы любили маму, а она любила нас, но никто, кроме нее, нами не интересовался. Впрочем, нет, была еще тетя Маргарет – третья жена отца. Это она помогала нашей маме произвести нас на свет. Роды были тяжелые, после них мама уже не могла иметь детей. Пока мама поправлялась, тетя Маргарет опекала нас и привязалась к нам, тем более что ее дети к тому времени уже выросли. Но потом она заболела и умерла, так и не побывав у врача. Отец считал, что все в руках божьих, и не признавал врачей. Впрочем, для себя он делал исключение – а иначе как объяснить, что старшая жена, тетя Бонни, каждый день делала ему уколы от диабета?

      Мама защищала нас, как могла, привозила книжки из библиотеки в соседнем городке, шила новые платья из своих старых (новых платьев нам вообще не полагалось), помогала с домашней работой. Она не сумела избежать участи жены в полигамной семье, но для нас этого не хотела. Благодаря ей, нас не забрали из школы после восьмого класса, как это делалось с большинством девочек в Колорадо-Сити, а разрешили доучиться до одиннадцатого.

      Но настал день, когда нам с Айрис было объявлено, что старейшины в церкви приняли решение о нашем браке. Нас собрались выдать замуж в качестве третьей и четвертой жены. Мы лежали на кровати, которую делили всю жизнь, и рыдали от страха. Еще не рассвело, когда в комнату проскользнула мама и присела на нашу кровать.

      Она некоторое время смотрела на нас, а потом сказала: «Одевайтесь». Мы с Айрис начали торопливо одеваться, а мама бесшумно металась по комнате, собирая наши рюкзаки. Потом так же тихо извлекла из нижнего ящика комода большой бумажный конверт. Там лежали наши метрики и пачка купюр. «Бегите, девочки. Только держитесь вместе», – сказала она и обняла нас, прижав к груди наши головы. А потом сунула мне в карман еще какую-то бумажку.

      Трясясь по горной дороге на попутном грузовике, я вытащила из кармана то, что мама туда положила. Это был написанный от руки адрес убежища для таких, как мы, – девушек, убегающих от полигамного брака. Год назад мама ездила на свадьбу своей сестры в Солт-Лейк-Сити. Видимо, нашла на автостанции листовку и сохранила.

      Уже смеркалось, когда мы добрались до убежища. Первую ночь мы провели в офисе на диване, а наутро нас отвезли на специальную квартиру, где жили еще две беглянки. По утрам мы ходили на занятия, а все остальное время не вылезали из библиотеки. Нам надо было столько всего наверстать…

      Как-то, выходя из библиотеки, мы наткнулись на армейского вербовщика. Через полчаса все было решено. Где еще нас бесплатно научат полезной

6

Доктрина многоженства признавалась мормонской церковью до 1890 года. В 1890-ом церковь официально осудила полигамию – без этого власти не хотели принимать Юту в Соединенные Штаты. В настоящее время группы фундаменталистов-мормонов, не согласных с официальной доктриной, продолжают заключать полигамные браки. Они живут изолированными общинами в труднодоступных местах, в основном в Юте и Аризоне.