Артисты и клоуны. Роман. Сергей Курган

Сашка ему такое выдал – и про Сократа, и про Платона, и про всю их честную компанию. У бати наконец-то натурально челюсть отвалилась.

      Вова вспомнил теперь и этот короткий разговор, который произошел в его присутствии буквально два дня тому назад. Папенька Сашке про этого… Диогена: мол, в бочке жил, довольствовался малым, и всё такое. А Сашка ему: – Во-первых, не в бочке – откуда в древней Элладе бочки? От соленых огурцов, что ли? – Так везде пишут. – Дураки пишут. – Ну конечно! Ты же самый умный! – А Сашка: – Выходит так. (Не дает себя с какашкой смешать!). И спокойненько так продолжает: – Так вот. Он сидел не в бочке, а в пифосе – треснувшем и потому никуда не годном. – Пифосе? Это еще что такое? – В энциклопедии посмотри. А во-вторых, он там не жил, а только спал, да и то летом. Он, конечно, был идиотом, но не совсем же…»

      Вспоминая эту перепалку, Вова смеется. В этот момент начинает открываться дверь. Какого черта?! – думает Вова. – Имею я право побыть в своей комнате один?! Он сильно раздражен.

      Входит Сережа. Вова сразу смягчается. Ну, Серега… Это – другой разговор.

      – Привет, Никодим, – говорит, улыбаясь, Вова.

      – А почему Никодим? – спрашивает Сережа.

      – Ну, Онуфрий. Или нет, Пафнутий.

      Сережа смеется.

      – Какие смешные имена! – говорит он. – А ты еще знаешь?

      Вова затягивается, смотрит на брата прищурившись, доброжелательно-снисходительно

      – Ну, Порфирий. Еще Прохор.

      – А еще? – смеется Сережа.

      – Деда спроси. Он их все знает. Он же латынь учил.

      – Дед говорит, что имена в основном греческие.

      – Может, и греческие. Да хоть китайские.

      – А китайские какие? – дурачится брат.

      Вова делает придурочное лицо, имитирует «китайца».

      – Вань Юша Ли Си Цын, – произносит он.

      – А японские? – Сережа хохочет, глядя на старшего брата: все-таки, у него здорово получается!

      – Сикока Сикока, – Вова кивает головой, как китайский болванчик.

      – А почему этими именами никого не называют?

      – Какими?

      – Ну, Пафнутий?

      – А ты бы хотел, чтобы тебя так звали?

      – Ой, нет! Они дурацкие какие-то.

      – Это точно, Пафнутий, – ухмыляется Вова.

      Сережа смеется, а потом спрашивает серьезно:

      – А это правда, что это ты хотел, чтобы меня назвали Сережей?

      – Мать рассказала?

      – Ты правильно сделал, – уклоняется Сережа от прямого ответа.

      Вова ничего на это не говорит, но видно, что он доволен.

      Про то, как Сереже имя выбирали, имеется настоящая семейная сага.

      «Жили-были Родители, и было у них два сына, Вова и Саша. Но вот, через девять лет пожелала мать еще… нет, не угадали! Не сыночка. А доченьку. Как хотелось, так и сталось: понесла она дитятко. И в положенное время разрешилась она от бремени. Да вот только…

      Дитятко-то