Ярослав Мудрый. Валерий Александрович Замыслов

криками петухов.

      – Язычники жертвоприношения возят. За озером стоит Велесово дворище. Режут птицу, обагряют кровью идола и молятся, – подсказал Ярославу купец Силуян… Может, туда попов снарядить?

      – Рано, Егорыч. Надо миру устояться. Допрежь подобает новую крепость поставить.

      Среди ростовцев отыскались и добрые древосеки, кои не только ставили избы язычникам, но и ладили топорами челны-долбленки. К ним-то и обратился князь Ярослав:

      – Крепость обветшала. Перед сильным ворогом ей не устоять. Не пора ли, ростовцы, нам новую крепость изладить? Честно признаюсь: с плотниками у меня туго. Не поможете ли своими умельцами?

      Ростовцы на удивление князя и возражать не стали.

      – Коль старую веру нашу рушить не повелел, поможем, князь Ярослав. Крепость-то и в самом деле ветхая. Найдем мастеров. Среди лесов живем. Почитай, каждый мужик топоришком владеет.

      – Но нам не только дерева понадобятся, но и землекопы. Крепость будем на валах ставить да со рвом водяным⁹⁰. Работа нелегкая, уйма народу потребуется, – с лошадьми, подводами, заступами.

      – Чай, с понятием, князь. Но для оного надо сонмище⁹¹ собирать.

      Сонмище долго уговаривать не пришлось: каждый разумел, что Ростову потребна мощная крепость.

      Земляные и плотничьи работы затеялись на другой же день.

      Додон Елизарыч поглядывал на Ярослава и думал:

      «Разумен, юнота. Голова у него, знать, светлая. Греческих попов в сторонку отодвинул, языческих богов не тронул, а сам – к народу. И людишки отозвались. Хитер Ярослав! Добрая крепость позарез нужна».

      А Ярослав, ведая, какую громадную работу надо сотворить, пошел на поклон и к своим воинам.

      – Надо бы, други, помочь ростовцам. Понимаю, что вы люди вольные и в любой час, по старине, можете отойти от меня, но коль пожелаете жить в доброй крепости, то возьмитесь за топоры и заступы. Народ то вдвойне оценит.

      Мнение Колывана о Ярославе резко поменялось. С ума сошел, юнота! Замахнулся на самое святое. Дружинник – не холоп и не смерд, он полностью независимый человек, а Ярослав вожделеет сравнять его с подлой чернью⁹². Ну ладно – пока плыли до Ростова – воинов в гребцов обратил, тут уж нужда заставила, дабы ладьи не перегрузить. А здесь-то зачем дружину в землероев превращать? И кого?! Почитай, лучших воинов Киевской Руси, княжьих мужей, кои за свои ратные заслуги достойны боярского звания. Всякую чинность потеряют в глазах дикого народа. Дружинник – это сила, достоинство и власть. Не дело измыслил юнота!

      Додон Колыван облегченно вздохнул: помалкивает дружина, поразил их князек своим суждением.

      – Оно конечно, князь, можно бы и помочь, – заговорил сотник Горчак, – но мнится мне, что язычники и без нас управятся.

      «Молодцом, сотник, – одобрительно подумал о дружиннике Додон. – Теперь и другие его поддержат».

      – Управятся, спору нет, – заговорил сотник Бренко, – а Колыван и вовсе довольно разгладил свои рыжеватые усы. – Но вот только когда? Зима не за горами. А зимы здесь не как у нас в Киеве.

90

Валы и рвы, возведенные Ярославом, являются лишь предположением автора. Впрочем, учитывая топографические особенности Ростова, сильную влажность грунта, затруднявшую земляные работы, можно полагать, что уже в Х1 в. валы осели, а рвы исчезли. Позднее крепость была возведена лишь на земляной подсыпке. Громадные оборонительные сооружения, в виде земляных валов и водяного рва, по указу царя Михаила Федоровича, были сооружены лишь в 30-х годах ХУ11 в.

91

С о н м и щ е – собрание, которое позднее стали называть вечем.

92

Ч е р н ь – простолюдины; позднее – подневольные, тяглые люди.