Тропа ведьм. Слёзы навий. Ная Геярова

вскрика, глянула непонимающе. В расширенных зрачках еще стояло то жуткое потустороннее, что видела она в Тимире.

      – Только не говори, что собираешься ему помогать! Он же… он…– Ника задыхалась от ярости и страха.

      – Тала сказала – нельзя, чтобы им сила овладела. Потому что темная. Всем плохо будет.

      – Ты не видишь! Если есть в нем темная сила, то она им явно уже овладела!

      Аглая нахмурилась.

      – Он все же отпустил тебя.

      – Повезло, – согласилась Ника и тут же покачала головой. – Второго раза может не быть.

      Аглая была согласна с Никой. Только… Не в ее правилах бросать слабых. А Тимир сейчас был слабым. Аглая видела это, чувствовала на расстоянии. Она уверенно пошла к парню. Остановилась за спиной.

      – Тим… Тимир, – боязливо прикоснулась к дрожащим плечам.

      – Помоги мне! – едва слышное бормотание.

      Аглая обошла его. Тимир с трудом приподнял голову. Лицо серое от напряжения. По лбу стекали капли пота. Он обнимал себя руками. Коса растрепалась.

      – Помоги!

      – Даже не думай! – перехватила ее руку Ника. Аглая холодно отстранила ее.

      – Я могла бы не думать и там, у болота.

      Ника закусила губу.

      Вместе они помогли Тимиру подняться.

      – Где твой дом? – как можно громче спросила Аглая, превозмогая боль в горле.

      – Домой нельзя, – прошептал он. – Там мать… Изгонит…

      Аглая воззрилась на парня. Какая мать? Что значит – изгонит? Тала говорила…

      – Приемная! Килла, – он едва шепнул и повалился на руки Аглае. Ника успела подставить плечо.

      – К нам точно нельзя. Меня хозяйка и так не сильно любит…

      – Тала. Она не выгонит, – кивнула Аглая на бесчувственное тело Тимира. – Здесь его нельзя бросать.

      Ника заглянула в лицо юноши.

      – Алька, куда мы с тобой попали?

      Аглая пожала плечами.

      – Не знаю. Но нужно как можно скорее отсюда выбираться.

      Глава 4

      Тала намочила тряпку в глиняной чаше, наполненной вязкой жидкостью, и протянула Аглае.

      – На сердце положи. А ты заставляй пить, – она кивнула Нике, держащей у губ юноши кружку с питьем. – Чернь на время выгонит. Вот же навеяло. Недаром воронье с утра кричало, беду зазывало. Чтоб их…– Она вздохнула. Наклонилась над Тимиром, приоткрыла одно веко, заглянула. – Закончилось спокойствие. – Знахарка отошла, накинула на плечи платок. – Вы пока присмотрите за ним. А я к главе.

      – Он не хотел, чтобы Килла знала. – Аглая посмотрела на Талу. Та сокрушенно вздохнула.

      – А что делать? Тьма вокруг него, в нем ужо сидит. Сейчас не скажу, а опосля вся округа от делов поляжет, кому каяться буду? – И воззрилась на Аглаю. С вызовом, с трепещущей надеждой, словно грех тот она на себя может взять. Брать на себя грех Аглая не хотела, как и каяться за судьбу округи. Ей бы свои горести разгрести. А хозяйка стояла, глядя выжидательно. И Аглая кивнула: иди.

      Тала перекрестилась перед