Odnoklassniki.ru. Неотправленные письма другу. Анатолий Зарецкий

город подарил мне жизнь. Он вскормил меня – пусть и не очень сытно, но так жили почти все, кого знал.

      Он воспитал и дал прекрасное образование. Нигде и никогда я не ощущал себя второсортным человеком. Мне всегда хватало приобретенных за годы учебы знаний с тем, чтобы самостоятельно осваивать самые сложные, новые для меня предметы. Я мог легко и быстро выходить на рубежи, за которыми открывались бескрайние просторы неведомых человечеству знаний. А потом фантазировать, придумывать и предлагать новое. В молодые годы я просто фонтанировал идеями.

      Этот город подарил первую и самую большую любовь. И этот драгоценнейший подарок безжалостная судьба отобрала первым. Здесь, в родном городе, я оставлял могилу невесты – молоденькой девушки, которую любил больше жизни.

      И вот он наступил – последний день перед дальней дорогой в неизвестность.

      Я встал очень рано, потому что хотелось попрощаться с множеством памятных мест.

      Первым делом направился к зданию напротив, где когда-то жила любимая. Я обошел всегда казавшееся громадным здание общежития и подошел к знакомому до слез месту наших детских игр, месту игр наших малышей, месту наших встреч и первых свиданий.

      Прислонившись к невысокой кирпичной ограде, прощальным взглядом всмотрелся в знакомые с детства окна. Мне даже показалось, что занавески все те же, что были здесь всегда. Возможно, это так и было в служебной квартире. Там давно жили другие люди, но оставалась еще ничем не объяснимая память места и предметов, которые, казалось, хранили воспоминания о людях, однажды здесь живших.

      Я не был здесь очень давно, а ничего не изменилось. Живо представил, как я, шестнадцатилетний, условным стуком барабаню вон в то окошко. Через мгновенье отдергивается занавеска, и открывается оконная створка. Появляется моя Людочка, сияя открытой приветливой улыбкой.

      – Привет, Ромео! А я еще геометрию не сделала. Заходи.

      Не ответив, порываюсь мгновенно влезть в окошко, но девушка со смехом его закрывает. А это значит, я должен снова обойти здание общежития “Гигант”, войти через главный вход, подняться на второй этаж, пройти сотню метров по петляющим коридорам второго этажа, затем спуститься на первый и, немного попетляв, попасть, наконец, к двери в квартиру Людочки. В полчаса выполняем ее домашнее задание. Она предупреждает маму, что уйдет ненадолго, и мы отправляемся на улицу.

      А вот я, восемнадцатилетний, долго стою у знакомого окошка. В окнах свет за теми же глухими занавесками. Так хочется постучать условным стуком, чтобы снова увидеть девушку, которую не могу забыть. Но я не решаюсь, потому что знаю – больше ничего не будет, и наша первая весна никогда не повторится. Мне грустно, мне хочется плакать от обиды и невыносимой тоски одиночества. И я весь вечер жду, чтобы хоть на миг мелькнул в окошке знакомый силуэт. И когда это случалось, молча смотрел на волшебное отражение любимой и мысленно разговаривал с ней. Я спрашивал, отчего она так переменилась ко мне, совершенно без какого-либо повода с моей стороны.