Подземный Голландец. Странники и пришельцы (сборник). Татьяна Шипошина

играл, в седьмом классе, – вспомнил Макс.

      – А мне кажется, что ты никак не перестанешь играть в него, сынок. Ты бы хоть того… хоть бы в шашки… ходы выучил.

      – Они теперь в компьютер играют, – сказал Дмитрий Ильич.

      Строго говоря, сказал невпопад. Но он был неглупым человеком и тут же поправился:

      – Хотя сути дела это не меняет.

      35

      – Да… Что-то не то происходит с нами, – задумчиво протянул Василич. – Что-то не то…

      Все мужчины, кроме бомжа, сидели вокруг Василича. Только Сергей давно уже встал и ходил по проходу между лавками. Он не принимал участия в разговоре о студентах.

      Его продолжала мучить другая проблема.

      Наконец он остановился напротив старшего азербайджанца.

      – Нет, ты мне скажи, – Сергей близко придвинулся, едва не схватил азербайджанца за грудки, – ты мне скажи, ты зачем сюда приехал? Тебе что, дома, в своём Азербайджане, не сиделось?

      В голосе Сергея была злоба. Чистая, едва сдерживаемая злоба. И боль.

      – Ты что? – отстранился азербайджанец.

      – Это ты – что? Ты зачем приехал сюда, а?

      – Все приехали, и я приехал. – Алик тоже поднялся. – Дэньги зарабатывать приехал. Я нэ виноват, что ты только кричать умеешь, а торговать нэ умеешь.

      Они стояли друг против друга. Почти одного роста и почти одинаковые по сложению. Алик был чуть повыше, но похудее.

      – Да я тебя…

      – Тихо, тихо! Остановись, Серёга! Даже если ты набьёшь ему морду, ничего не изменится. В том, что произошло, не он виноват. Тут что-то глобальное происходит… Дьявольщина какая-то… Такое впечатление, что кто-то давно всё распланировал и действует. Причём действует умно и по всем фронтам. А мы, дураки, только сопли утираем. Пока опомнимся… А ведь и не опомнились ещё!

      – Но умирать мне придётся… рядом с ним… сейчас, – глухо произнёс Серёга. – Не хочу! Мы по разные стороны фронта, понял? Понял или нет?

      – Я тоже не хочу… с тобой рядом умирать… – тихо сказал Алик.

      В это время младший его брат в очередной раз попытался позвонить по мобильному телефону. И во время небольшой паузы в тишине в очередной раз прозвучали слышные всем слова: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».

      – Хочешь не хочешь… – сказал Николай Васильевич, как бы в ответ Алику. Или Серёге. Или в ответ телефону…

      Василич тоже встал. Тяжело так встал, упираясь рукой в колено. Усадил Алика движением руки. Потом другой рукой обнял Серёгу:

      – Да… последняя затяжка… такая вот вещь… неподкупная… Уймитесь вы… и вправду, может, вместе придётся… того… помирать… А вы… Нельзя в злобе помирать-то. Серёга, Серёга… остановись…

      – Да я…

      – Да что вы заладили: «умирать, умирать»! Ещё никто не умирает!

      Дмитрий Ильич всё ещё сопротивлялся серьёзности положения. Голос его прозвучал бодро, но чуть-чуть неестественно.

      – Нас спасут, вот увидите! И каждый пойдёт своей дорогой. И все проблемы можно будет решить через суд, поверьте мне! – воскликнул он.

      – Умирать