Пуговичная война. Когда мне было двенадцать. Луи Перго

град камней посыпался вслед отступавшим в срединный окоп вельранцам.

      Лонжевернцы, чьи общественные башенные часы, наверное, отставали, а может, служба у них начиналась позже, воспользовались исчезновением неприятеля и стали разрабатывать план завтрашнего боя.

      Тентену пришла в голову гениальная идея.

      – Надо, чтобы до их появления в этих кустах спрятались человек пять-шесть, – предложил он, – и чтобы сидели не шелохнувшись. Потом наброситься на первого, кто приблизится, заграбастать его и по-быстрому сделать ноги.

      Командир мгновенно согласился возглавить засаду и выбрал пятерых бойцов из числа самых ловких. Остальным предстояло вести лобовую атаку.

      В деревню они воротились, исполненные боевого пыла и жаждущие мщения.

      III. Великий день

      Vae victis![14]

Старый галльский военачальник – римлянам{11}

      В понедельник утром в школе всё пошло наперекосяк, еще хуже, чем в субботу.

      Отец Симон вызвал Курносого, чтобы тот на уроке по обязанностям гражданина повторил то, что ему вдалбливали накануне по поводу этого самого гражданина. В результате Курносый стал мишенью самых нелестных высказываний учителя.

      Он ничего не мог из себя выдавить; его лицо выражало чудовищно мучительные интеллектуальные потуги, но мозги его словно кто-то накрепко заколотил.

      «Гражданин… Гражданин… – размышляли остальные, не столь одуревшие. – Что же это может быть за хрень такая?»

      – Можно мне, мсье? – Крикун изо всех сил старался привлечь внимание учителя, щелкая указательным, средним и большим пальцами.

      – Нет, нельзя!

      И учитель вновь обращается к Курносому. Тот с полными ужаса глазами только мотает головой:

      – Ну, так что же, вы не знаете, что есть гражданин?

      – !..

      – Все на час остаются в классе после уроков!

      По спинам заговорщиков пробегает холодная дрожь.

      – А сами-то вы? Вы гражданин? – вопрошает педагог, которому непременно хочется добиться хоть какого-нибудь ответа.

      – Да, мсье! – подтверждает Курносый, вспомнив, как они с отцом ходили на предвыборное собрание, на котором господин маркиз, депутат, собирался угостить своих избирателей стаканчиком вина и каждому пожать руку. И как он сказал отцу Курносого: «Этот гражданин – ваш сын? У него умный вид!»

      – Так значит, вы гражданин! – взъярился багровый от гнева отец Симон. – Ничего не скажешь, хорош гражданин! Ну и дела!

      – Нет, мсье! – снова раскрыл рот Курносый, который, по правде говоря, не слишком дорожил этим званием.

      – И почему же вы не гражданин?

      – !..

      – Да скажи, наконец, – раздраженно прошипел сквозь зубы Крикун, – что потому что у тебя еще яйца не оперились!

      – Что вы говорите, Ла Крик?

      – Я… я говорю… я говорю, что…

      – Что «что»?

      – Что это потому, что он еще слишком молод!

      – Ах,

14

Горе побежденным! (лат.)

11

Старый галльский военачальник – римлянам. – По преданию, рассказанному римским историком Титом Ливием, один из галльских вождей, Бренн, в 388 году до н. э. наложил на побежденный Рим контрибуцию в тысячу фунтов золота. Римляне, согласившиеся на уплату контрибуции, отказались взвешивать золото слишком тяжелыми гирями врага. Тогда Бренн, издеваясь, положил на весы еще свой меч и воскликнул: Vae victis! – «Горе побежденным!». Это крылатое выражение означает, что условия всегда диктуют победители, а побежденные должны быть готовы к любому трагическому повороту событий.