Пуговичная война. Когда мне было двенадцать. Луи Перго

ни малейшей неловкости или сомнения. Это дозволено мне примером Рабле, моего учителя. Впрочем, хотя гг. Фальера или Беранже нельзя сравнить с Франциском I, а меня – с моим великим наставником{10}, да и времена изменились, я рекомендую обладателям нежных ушей и чувствительных душ перескочить через пять-шесть страниц. А я возвращаюсь к Лебраку.

      – Эй, ты, большая дырка, придурок, дармоед, тухляк, покажись! Если ты не трус, давай, выстави свою мерзкую рожу, деревенщина! Давай!

      – Ты, жирный подонок, подойди-ка поближе, дай тобой полюбоваться! – отвечал неприятель.

      – Это Ацте́к-с-Брода, – прошептал Курносый. – Еще вижу Туге́ля-Горлопана, и Хромого, и Татти́, и Мига-Луну: их там целая свора.

      Выслушав это краткое донесение, Большой Лебрак продолжал:

      – А, так это ты, сукин сын, обозвал лонжевернцев парнями без яиц? Вот я тебе покажу, какие мы парни без яиц! Небось, все ваши сраные рубахи ушли на то, чтобы стереть, что я написал на двери вашей церкви! Таким трусам, как вы, нипочем не сделать такое.

      – Так подойди поближе, говенный ты хитрюга, толстомордый обжора, у тебя ничего и нет, кроме морды… и ходуль, чтобы драпать!

      – Проползи сюда хоть два шага, эй ты, крыса помойная! Уж не от того ли ты разбогател, что твой папаша на ярмарках щупал коровьи яйца?

      – А сам-то! Ваша-то нора вся заложена-перезаложена!

      – Сам ты перезаложен, голодранец! Когда же ты возьмешься за фанерное ружьишко своего дедули? Только молиться тебе и осталось!

      – У нас не то, что у вас в Лонжеверне, где куры даже во время жатвы дохнут от голода.

      – Зато в вашем Вельране у вас в башках вши дохнут, да не от голода, а от отравы!

      Вельряки

      Тухляки.

      Драная глотка,

      Возьми вас сухотка!

      – Эй вы там!.. Эй! Эй! – раздался за спиной вожака хор голосов лонжевернских бойцов, которые уже истомились скрываться и сдерживать свое воодушевление и раздражение.

      Ацтек-с-Брода парировал:

      – Лонжевернцы

      Дерьмовернцы,

      Тронь дерьмо –

      Придет само!

      Отправляйтесь сами

      В омут за чертями!

      И хор вельранцев, в свою очередь, неистово приветствовал своего главнокомандующего протяжными и благозвучными выкриками «Эгей! Эгей!».

      Пулеметные очереди и оружейные залпы брани прозвучали с той и другой стороны; потом оба в равной степени перевозбужденных полководца перебросились классическими и современными оскорблениями, восходящими к античным формам:

      – Ломящиеся в открытую дверь!

      – Вешатели кошек за хвост![13]

      После этого генералы с привычным коварством обменялись взаимными самыми фантасмагорическими и нелепыми обвинениями из своего репертуара:

      – Эй, забыл что ли, как твоя мать мочилась в твою жратву, чтобы сделать подливку!

      – А твоя выпрашивала у скопильщика быков мешки, чтобы ты их жрал вперемешку с дерьмом!

      – А

10

…хотя гг. Фальера или Беранже нельзя сравнить с Франциском I… – Речь идет о французских политических деятелях, широко известных в конце XIX – начале XX века: Армане Фалье́ре (1841–1931), президенте Франции в 1906–1913 годах, и сенаторе-левоцентристе Рене́ Беранже́ (1830–1915). Франциск I (1494–1547) – король Франции с 1 января 1515 года.

13

В мое время еще не употребляли такие слова, как «солдатская подстилка» или «жертва аборта». Прогресс пришел позже (примеч. авт.).