Время собирать камни. Юрий Теплов

тем стемнело. Дамир еле просматривался. Наконец, он, подсвечивая себе фонариком, поднялся к нам.

      – Есть хочу, – заявил.

      Я достал из своей авоськи буханку хлеба, кругляш чайной колбасы и бутылку лимонада. Дина вытащила из палатки сумку. Достала пеструю скатерть, расстелила ее подле костра, стала собирать ужин.

      – А рыба где? – спросил я Дамира.

      – В садке.

      – Много поймал?

      – Шесть окуней. Утром еще поймаю.

      – Садок тоже дядя Коля подарил?

      – Ага. И фонарик…

      Я подбросил в костер хворосту, чтобы светлее было.

      Дина разложила на скатерть бутерброды с копченой колбасой, сыром и шоколадным маслом. В сумке у неё оказались три бокала для чая, обо мне, значит, тоже подумала. Чай она наливала из разноцветного термоса. Дамир от чая отказался. Ухватил бутылку с лимонадом и запивал бутерброды прямо из горлышка. Затем поднялся и объявил:

      – Наелся. Спать пойду.

      – В палатке у входа твой комбинезон, – сказала Дина. – Надевай и ложись.

      Он скрылся в палатке. Освободившийся чурбак я катанул в костер. Нам с Диной хватило и одного. Она сидела у меня на коленях и заворожено глядела на языки пламени.

      – Лёнь, а где ты собираешься служить после училища? – вдруг спросила Дина.

      – На Дальнем востоке.

      – Почему так далеко?

      – Там тайга и сопки. И синие зайцы в сопках.

      – Бред. Я видела синих кур. А зайцев твой Сергей выдумал.

      – Дин, давай после училища поженимся?

      – Мне же надо окончить институт.

      – Можно учиться заочно.

      – Нет-нет, Леня. Сначала сам посмотри. И сопки, и тайгу. И даже синих зайцев. А там разберемся…

      Мы еще долго сидели у костра. И лишь когда он стал затухать, Дина сказала:

      – Пойдем в палатку.

      Дамир спал, свернувшись калачиком, у самой стенки. Дина укрыла его ватным одеялом. Мы легли с другого края и прижались друг к другу. Нам не было холодно. Уснуть долго не могли, изнемогали от близости. Она шепнула:

      – Так нельзя, – и уползла к братишке…

      С рассветом я разбудил Дамира. Он спустился к удочкам. Дина безмятежно спала. Мне спать не хотелось. Я сидел на чурбаке и наблюдал за рыбачком. Солнце светило со спины, освещало заводь, и мне хорошо были видны красные головки двух поплавков и жёлтые листья на воде. Утро было прозрачным, словно перенеслось на берег Дёмы из романса Вадима Козина…

      Клева не было. Дамир сначала стоял, пригнувшись, в готовности схватить удилище. Затем встал. Сел на траву. Прошло минут десять. Вдруг он подхватил удилище и вскочил на ноги. Удилищный концевик изогнулся, а у кромки камышей забурлила вода.

      Я бросился на помощь. Сиганул в воду в штанах и тапочках.

      Хорошо, что глубина у берега была чуть выше колен. Дамир тянул рыбину, а я пытался ухватить ее руками. Она ускользала, но все же мне удалось зацепить ее. Выкинул рыбину наверх. И выбрался из воды сам.

      – Если бы не ты, сорвалась бы, – сказал