Большие воды. Мадлен Л`Энгл

перемены хороши.

      Я не хочу перемен, подумала Иалит. А потом перед ее мысленным взором предстал молодой великан, который поклонился ей в шатре дедушки Ламеха. Она в жизни не видела никого похожего на него.

      Матреда же продолжала:

      – Я думаю, перемены неизбежны, и иногда они несут с собой кое-что хорошее. – Она посмотрела на своего старшего сына, Сима. Он сидел со своей женой Элишивой и ел виноград с их виноградника, который не подавили на вино, а оставили для еды. Сим отрывал от грозди по ягодке и бросал Элишиве. Та ловила их ртом, и они смеялись этой простой игре. Это казалось поразительно юно и романтично для такой приземистой, полнотелой пары. – Элишива – моя помощница. А жена Иафета…

      Иалит посмотрела туда, где молодая женщина с волнистыми волосами и молочной кожей оттирала деревянную миску песком. Женщина заметила ее взгляд и помахала девушке.

      Матреда сказала:

      – Она пришла к нам из другого оазиса, и имя у нее непривычное.

      – О-ли-вема, – проговорила Иалит.

      – Посмотри на нее, – велела Матреда.

      Иалит снова посмотрела на свою невестку. Оливема была светлее кожей, чем Иалит или кто бы то ни было из женщин, даже светлее Хама. Волосы и брови у нее были темнее ночного неба, черные с пурпурным отливом. Когда Оливема выпрямлялась, оказывалось, что она почти на голову выше остальных женщин. И еще она была красивая. Будто всегда озарена лунным светом – так про нее думала Иалит.

      – А что с ней такое? – спросила она у матери.

      – Посмотри на нее, дитя. Посмотри хорошенько.

      – Ты хочешь сказать, что она… – потрясенно проговорила Иалит.

      Матреда чуть пожала плечами:

      – Она – младшая дочь очень старого мужчины. – Она подняла все пальцы. – Более чем на десять лет младше своих братьев и сестер. Я люблю Оливему, как родную. И если действительно ее породил нефилим, то великое добро пришло в нашу жизнь.

      Иалит уставилась на Оливему, словно видела ее впервые. Оливема была самой молодой женщиной в шатре, не считая Махлы и самой Иалит, – на несколько лет младше Элишивы, жены Сима, и Аны, жены Хама. Всех троих братьев Иалит женили необычайно рано, и все трое ворчали, что на них так рано взваливают семейные обязанности.

      – Мы слишком молоды! – протестовал тогда Сим. – Я самый старший, и я едва разменял свою первую сотню лет!

      – Так надо, сын мой, – сказал их отец.

      – Но почему? И как ты собираешься найти нам жен, когда мы так молоды?

      – Вы красивы, – заверил их патриарх.

      – Но к чему такая спешка, отец? – вмешался Хам. – О какой надобности ты говоришь?

      Патриарх разгладил длинную бороду, начинающую седеть:

      – Вчера, когда я работал на винограднике, со мной заговорил Голос. Эль сказал мне, что я должен найти вам жен.

      – Но почему? – не унимался Хам. – Мы молоды, нам нужно время!

      – Грядут перемены, огромные перемены, – изрек патриарх.

      – Что, вулкан собрался извергаться? – спросил Сим.

      – Если случится извержение вулкана, – добавил Хам, – жены нам ничем не помогут.

      Отец