Большие воды. Мадлен Л`Энгл

p>

      – На Бали. На Фиджи. Где-нибудь, где тепло.

      Один из мальчиков связал шнурки вместе и повесил коньки на шею.

      – Правда, что ли? Со всеми этими туристами?

      – Ага, и со всеми модными пляжными богатеями.

      – И со сливками общества.

      – И с любителями мусорить повсюду.

      Игроки расходились по домам.

      – Я думал, ты любишь зиму, – сказал Сэнди.

      – Я к середине марта от нее устаю.

      – Но ты же не серьезно насчет уехать в туристический рай?

      – Ну, может, и нет. Может, я и захотел бы – но в давние времена, до демографического взрыва. Ладно, есть хочу – умираю. Погнали домой.

      Когда близнецы добрались до старого белого дома в нескольких милях от деревни, снегопад стал ослабевать, но ветер все еще дул. Братья зашли через гараж, мимо лаборатории матери. Стянув куртки, они закинули их на вешалку и ворвались на кухню.

      – Эй, есть кто живой? – позвал Сэнди.

      Деннис указал на лист бумаги, прижатый магнитом к холодильнику. Они подошли поближе и прочитали:

      «ДОРОГИЕ БЛИЗНЕЦЫ, Я ПОВЕЗЛА МЕГ И ЧАРЛЬЗА УОЛЛЕСА В ГОРОД К СТОМАТОЛОГУ НА ОСМОТР. ВАША ОЧЕРЕДЬ НА СЛЕДУЮЩЕЙ НЕДЕЛЕ. И НЕ ДУМАЙТЕ ОТЛЫНИВАТЬ. ВЫ ОБА ТАК БЫСТРО РАСТЕТЕ В ЭТОМ ГОДУ, ЧТО ЗА ЗУБАМИ НАДО СЛЕДИТЬ.

ЦЕЛУЮ, МАМА».

      Сэнди свирепо оскалил зубы:

      – У нас сроду не бывало дырок!

      Деннис скорчил схожую гримасу:

      – Но мы растем, это точно. Чуть-чуть осталось до шести футов[1].

      – Спорим, если сейчас померить, то будет уже больше?

      Деннис открыл холодильник. На керамическом блюде лежала половина курицы, а рядом записка: «Verboten![2] Это на ужин».

      Сэнди вытащил лоток.

      – Ветчина годится?

      – Пойдет. С сыром.

      – И горчицей.

      – И нарезанными оливками.

      – И кетчупом.

      – И маринованными огурцами.

      – А помидоров нету. Наверняка Мег извела на бутерброд с беконом и салатом.

      – Тут кусище ливерной колбасы. Мама ее любит.

      – Фу, гадость!

      – Да ладно, со сливочным сыром и луком пойдет.

      Они вытащили все продукты на кухонный рабочий стол и нарезали толстыми ломтями свежий, только из духовки, хлеб. Деннис сунул нос в духовку и принюхался к яблокам, пекущимся на медленном огне. Сэнди посмотрел на стол, заваленный книгами и тетрадями Мег.

      – Она отхватила куда больше своей доли стола!

      – Она в колледже, – вступился за сестру Деннис. – Нам столько не задают, сколько ей.

      – Угу, а меня бы достало каждый день туда-сюда мотаться.

      – Она же водить любит. И хоть возвращается пораньше.

      Деннис бухнул свои книги на большой стол.

      Сэнди заглянул в одну из открытых тетрадей Мег:

      – Нет, ты только послушай! Неужели и у нас в колледже будет такая же фигня? «Представляется вполне очевидным добиологическое существование протеиновых предшественников полимеров, а следовательно, первичные существа не были альфа-аминокислотными». Надеюсь, она сама-то понимает, о чем пишет. Я лично ничегошеньки не понимаю.

      Деннис перелистнул страницу:

      – Ты на заголовок посмотри. «Вопрос на миллеон: курица или яйцо, аминокислоты или их полимеры». Может, она математический гений, но с правописанием у нее до сих пор не очень.

      – В смысле, ты понимаешь, о чем она? – спросил Сэнди.

      – Догадываюсь. Слышал же, мама с папой спорят за ужином: полимеры, виртуальные частицы, квазары и все такое. Ну и это из той же серии.

      Сэнди уставился на близнеца:

      – Ты чего, все это слушаешь?

      – Конечно. Почему бы и нет? Нипочем не угадаешь, когда тебе пригодится какая-нибудь бесполезная фигня. А это что за книжка? Про бубонную чуму. О, это для меня, я же будущий врач!

      Сэнди бросил взгляд через плечо:

      – Она историческая, а не медицинская, дурачина.

      – А знаешь, почему юристов никогда не кусают змеи? – спросил Деннис.

      – Не знаю. И мне начхать.

      – Слушай, это же ты хочешь стать юристом. Ну давай! Почему юристов никогда не кусают змеи?

      – Сдаюсь. И почему же?

      – Из профессиональной солидарности.

      Сэнди скривился:

      – Очень смешно. Ха-ха.

      Деннис шмякнул поверх толстого ломтя ветчины горчицу.

      – Когда я думаю, сколько нам еще учиться, я почти теряю аппетит.

      – Почти.

      – Ну, не совсем.

      Сэнди открыл дверцу холодильника и стал высматривать, чего бы еще водрузить на бутерброд.

      – Мы, похоже,

1

То есть до 1 метра 80 сантиметров. В футе чуть больше 30 сантиметров. (Здесь и далее примеч. ред.)

2

Запрещено! (нем.)