Большие воды. Мадлен Л`Энгл

Жука-скарабея.

      – Хорошо.

      – Он не один из вас, этот молодой великан, и он не из нефилимов. У тех кожа на солнце лишь вспыхивает белее и белее, как пепел в жарком огне зимних недель.

      Бежевые крылья дрогнули, их золотистые кончики замерцали в свете звезд.

      – Если у него обгорела кожа, то он не из нефилимов.

      – И не один из вас.

      – У него есть крылья?

      – Нет. В этом он совсем как человек. Он кажется очень юным, хотя он такой же высокий, как ты, и худой.

      – Ты рассмотрела его глаза?

      Она не заметила огонька в глазах серафима.

      – Серые. Красивые глаза, Ариэль. Не горящие, как… не излучающие свет, как твои. Больше похожи на человеческие – мои, моих родителей, братьев и сестер.

      Ариэль ласково коснулся ее плеча:

      – Иди домой, дитя. Не бойся пересекать оазис. Я присмотрю, чтобы тебе не причинили вреда.

      – Ты и Иблис. Спасибо! – Иалит по-детски подняла лицо, ожидая поцелуя.

      Ариэль наклонился и осторожно коснулся губами ее лба:

      – Тебе недолго уже быть ребенком.

      – Я знаю…

      Он снова легонько поцеловал ее – а мгновение спустя огромный лев уже мчался прочь по пескам пустыни.

      Иалит свернула на песчаную тропинку через ячменное поле. Тропинка упиралась в каменную дорогу, идущую между белыми домами из высушенного на солнце кирпича: низкие дома строили так, чтобы те выдерживали частые землетрясения. В некоторых из этих невысоких построек располагались лавочки, где торговали выпечкой, лампами из камня, маслом. Были лавки, где продавалось копченое мясо, лавки с луками и стрелами, лавки с копьями из дерева гофер. У некоторых вход был занавешен нитями ярких бус, звенящих на вечернем ветерке.

      Из одного такого домика вышел нефилим, обнимавший молодую женщину. Женщина взирала на него с обожанием и тесно прижималась к нему. Ее блестящие черные волосы ниспадали на спину до самых бедер, а глаза, устремленные на нефилима, были темно-синими, как ляпис-лазурь.

      Иалит остановилась как вкопанная. Этой женщиной была Махла, сестра Иалит, единственная оставшаяся с ней в родительском шатре. Две их старшие сестры вышли замуж и жили с мужьями в другой части оазиса. В последнее время Махла то и дело исчезала из шатра. Теперь Иалит знала, куда она уходит.

      Махла заметила младшую сестру и улыбнулась.

      Нефилим тоже улыбнулся, благосклонно приветствуя Иалит.

      Пока они не вышли из тени, Иалит казалось, что это Иблис. Она была потрясена и почувствовала себя преданной. Но в ярком свете звезд она увидела, что крылья этого нефилима намного светлее – нежного лавандового цвета. Она не могла сказать, какого цвета его волосы, но они тоже были светлее и как будто светились оранжевым. У нефилима была гибкая шея, наводящая на мысль о змее, и тяжелые веки.

      Он снова ласково улыбнулся:

      – Махла останется со мной этой ночью. Передай это своей матери.

      – Но она будет беспокоиться! – вырвалось у Иалит. – Нам не разрешают ночевать в других…

      Махла