Я за тебя умру (сборник). Френсис Фицджеральд

есть что делать, ха-ха. – Последнее «ха» он приглушил, увидев лицо помощника.

      – Я серьезно, доктор Хайнс. Не знаю, почему вы не приезжаете и не интересуюсь, но это чертовски несправедливо, учитывая процент, который я получаю. Думаю, вам стоит ложиться пораньше.

      У доктора Хайнса расширились глаза; нижняя губа отвисла.

      – Хорошо, – сказал он, копя возмущение. – Но вы забыли, что я взял вас зеленым интерном, и вы получили клиентуру, которую я набирал годами… – Он сделал паузу, чтобы выдохнуть.

      – Не отрицаю. – И вдогонку воспроизвел вопрос, подхваченный у младшего сегодня ночью: – И что вы теперь сделаете?

      – Я скажу вам, что я сделаю, и скажу сразу. – Тут доктор Хайнс сделал паузу и, не будучи дураком, сверился со своей совестью, вслед за чем выпустил воздух, но уже не так шумно. – Я…

      Он вдруг понял, что не сделает ничего. После активного начала он позволил себе надолго расслабиться; в последнее время все трудные случаи и даже личные тайны доверялись доктору Харди. Без Билла вся конструкция фирмы рассыплется. Доктор Харди сидел и только смотрел на помощника.

      Билл угадал мысли старшего, он понял, что свою мысль донес. Дав начальнику время опомниться и восстановить достоинство, он вышел из кабинета и по дороге оставил самые необходимые указания компетентной мисс Вайсс.

      Он быстро поехал на север и, пока ехал, думал или, вернее, додумывал мысли, которыми занят был последние утомительные часы: что мальчик сражается с действительностью в одиночку, что вечно будут та или другая миссис Брикстер, что романтика – для детей, а для взрослых – работа и опасность, и лучшее, на что он может надеяться, – что за поворотом шоссе его будет ждать что-то иное и полное нежности.

      Была только середина дня, но Биллу показалось, что именно это он видит в дневном шуме с совсем новой оперой насекомых, среди совсем по-новому легших теней от деревьев. Не вполне был уверен, что видит, – а потом вдруг уверился.

      Через несколько минут он сказал:

      – Должен тебе что-то объяснить. К сожалению, наскоро, потому что сейчас у меня будет много других дел…

      – Ладно, – сказал сидевший с ними мальчик. – И без повторной просьбы: – Всегда подчиняюсь большим начальникам. Ухожу.

      И, как ни удивительно, ушел.

      Билл посмотрел ему вслед, слегка сожалея о том, что никогда уже не узнает, что такое блуга и как глазами водят люди в Рождество. Потом повернулся к девушке.

      – Слушайте, – начал он. – Вы такая красивая… практически неземная. Вы…

      – Да.

      – В вас все, что только может быть у девушки. – Он замялся. – Короче говоря…

      Понимая, что после «короче говоря» ему потребуется еще долгое время, она решила поторопить события.

      – Ну, и что вы теперь сделаете? – спросила она.

      Биллу Харди тоже надоели долгие объяснения, к которым, видимо, привыкли в этом доме, поэтому он взял дело в собственные руки и приступил к практической демонстрации.

      Фицджеральд и молодой балтиморский писатель (и, позже, актер) Роберт Спаффорд (1913–2000) вместе написали киносценарий «Грейси на