Лунные пряхи. Гончие псы Гавриила (сборник). Мэри Стюарт

вдвоем до своей лодки и со всем справятся. Мне тут вмешиваться ни к чему.

      – Да… наверное, так.

      – А кроме того, что ты можешь?

      – Я могла бы сообщить им то, что удалось выяснить. Я думаю и даже абсолютно убеждена, что это Тони, Стратос и София.

      – Вполне вероятно. Допустим, что твой Марк хорошо помнит все, что видел и слышал, и то, что при убийстве присутствовал, кроме грека, женщины и человека в критском наряде, еще и англичанин… – Она на мгновение остановилась. – Да, раз ты решила, что Тони в этом замешан, то остальные, само собой разумеется, – тоже. Это маленький замкнутый круг: Тони, Стратос, София, Джозеф и незнакомец, то ли англичанин, то ли грек, которого Тони, конечно, знает и с ним разговаривал.

      Я остановилась и уставилась на нее:

      – Кто же это еще? Больше никого там не было. Только грек, критянин…

      – Дорогая моя, – ласково сказала она, – ты настолько прониклась переживаниями Марка, что забыла, с чего все началось.

      – С чего началось?

      – С убитого, – сказала она.

      Молчание нарушалось только легким похрустыванием гальки у края воды. Я наклонилась, подняла плоский голыш и запустила его по поверхности воды. Он тут же и утонул. Я выпрямилась и обтерла руки.

      – Я была так глупа, – смиренно сказала я.

      – Ты была в самом центре событий, и ты была напугана. Это мне легко рассуждать в перерыве между таймами. Мне все проще понять. Кроме того, мне не мешают эмоции.

      – Кто говорит, что мне они мешают?

      – А разве нет?

      Я еще продолжала следить за тем местом, где шлепнулся камешек.

      – Фрэнсис, Колину Лангли всего пятнадцать.

      – В том-то и дело, дорогая, – мягко сказала Фрэнсис. – Вот почему я и говорю: держись в стороне, пока не выяснишь точно, что с ним случилось. Иначе ты можешь только навредить. Слушай-ка, тебе не кажется, что нам пора возвращаться? Солнце почти скрылось, и идти будет очень нелегко.

      Она была права. Пока я рассказывала свою историю, мы шли по берегу бухточки и достигли подножия больших утесов на дальней ее стороне. То, что издалека казалось полоской галечника у их подножия, на самом деле было большими валунами, нагроможденными южным ветром и морем. Между самыми верхними валунами и утесом проходила узенькая тропка. Она огибала мыс, затем круто ныряла вниз к песчаному пляжу совсем небольшой бухточки, имевшей форму полумесяца.

      – Тут очень мило, – сказала Фрэнсис. – Интересно, не это ли твой дельфиний залив?

      – Я думаю, он дальше по берегу, здесь слишком мелко с краю, а Георгий говорил, что можно проходить по камням до глубокой воды и даже нырять там. Смотри, должно быть, залив там, за следующим мысом. Видишь выступающие в море камни? Когда заходящее солнце освещает их сзади, они выглядят прямо как тени.

      Мы постояли несколько минут в тишине, прикрывая глаза от блеска сверкающего моря. Потом Фрэнсис отвернулась.

      – Пойдем, ты устала. Судя по твоему виду, тебе не мешало бы выпить чего-нибудь крепкого перед обедом.

      – Это идея. – Но я и сама не уловила энтузиазма в своем голосе.

      Я