Часы Замоскворечья. Зоя Межирова

компьютер порошит.

      В зарослях аппаратуры

      Не заснуть и не проспать.

      Складки штор за креслом хмуры,

      Буквы аббревиатуры

      Расплываются опять.

      Я случайно не нарушу

      Этой жизни колею.

      Разгадать чужую душу

      Так же трудно, как свою.

      На каких-то пару суток,

      За собой спалив мосты,

      В вашингтонский промежуток

      Я с судьбой его на ты.

      Сердце-устрицу не сложно

      Занавесить скорлупой,

      Очень скрытной, осторожной,

      Слишком хрупкой, но глухой.

      Там под ней чужая рана,

      Разъедающая грусть.

      Я ее ломать не стану,

      Даже и не прикоснусь.

      Бережно ее не трону.

      Буду так же потаенно

      Дней плести слепую вязь,

      Лишь улыбкой заслонясь.

      Через пропасти влекома

      Случаем или судьбой

      От родимого Содома,

      Так любимого и мной,

      Принимая все как милость,

      Без надежды и мечты,

      Я сама сюда вломилась

      С пепелища темноты.

      И, везенью неудачи

      Отдавая все на слом,

      Бьюсь, как бабочка, незряче,

      В этом городе чужом.

      Влажным жаром щеки студит,

      Льющимся из тьмы в окно,

      И теперь что дальше будет,

      В общем как-то все равно.

      Может быть, в судьбе помарка,

      Может, новая межа.

      В медленных и пышных парках

      Летняя трава свежа.

      К этой жизни прикоснувшись,

      Ухожу своим путем,

      Мимолетно улыбнувшись,

      Потому что ни при чем.

      Впрочем, я нечаянно знаю,

      Что и горе – не беда.

      Не прощаюсь, исчезаю,

      Растворяюсь без следа.

      «Мы – в вражьих станах. И наш с тобой…»

      Мы – в вражьих станах. И наш с тобой

      Сражений путь предрешен.

      И ты – возлюбленный недруг мой

      Длины веков испокон.

      Иным ты вовсе не должен быть

      В извечной этой войне.

      И целей разных нам не избыть, —

      Таким лишь нравишься мне.

      В согласье только с самим собой,

      В лукавстве прежних дорог,

      С бессмертной, как и твоя, душой

      Лишь так обойтись ты мог.

      «И все равно тебя я вспоминаю…»

      И все равно тебя я вспоминаю.

      Но ты – как бы уже за пеленой.

      И время, безутешный след смывая,

      Забвенье шлет возвратною волной.

      И часто отзвук дней прошедших слыша,

      Уже и сердце вовсе не теснит.

      Но все-таки, хоть стала глуше, тише,

      Вдали опять мелодия болит.

      Она минувшим не переболела,

      И память ей не стала тяжела.

      И то пылала музыка, то тлела,

      Но все же не остыла, как зола.

      И, созданный тоской воображенья,

      Пролитое мечтою через край

      Мучительно-пустое наважденье,

      Не приближайся и не исчезай!..