Пленных не брать!. Виктор Бурцев

а по обочине на «козле» с лихо изогнутой антенной мчался генерал-майор Сурмин.

      Низко-низко над дорогой прошли два вертолета – наших, не грузинских.

      А вот самое интересное, то есть как громили колонну, посмотреть мне уже не удалось, потому что меня разбудили.

      Пробуждение мое оказалось таким же неприятным, как и предыдущее. Капитан по традиции пнул меня в ребра и обматерил – совершенно тускло, без выдумки, просто для порядка. Такой у него был, видать, стиль работы.

      – Пойдем на допрос, – сказал он. – Ты, говорят, тут в камере пошумел малость. Как вернешься, устрою тебе по блату звездюлей. Покамест не могу – следователь ругаться будет.

      – Сам ты звездюль сапожный, – буркнул я себе под нос так, чтобы капитан не слышал, и в сопровождении прыщавого холуя в погонах почапал на допрос.

      Прилизанный следователь в гражданском вполне радушно усадил меня в кресло и поместился напротив.

      – Меня зовут Аркадий Борисович. А вы – Птахин Валерий Игнатьевич, двадцати девяти лет, проживаете по улице генерала Трошева, дом семь, квартира тридцать четыре, так? Трошева – это раньше улица Жукова была, так?

      – Так, – согласился я. Потом вспомнил, что во всех книжках положено просить у следователя сигарету, и попросил. Он дал мне хорошую сухую «Приму», поднес спичку и продолжал:

      – До последнего времени работали в охране пункта гуманитарной помощи ООН номер шесть, так?

      – Так.

      – В каких отношениях находитесь с Преображенским Алексеем Михайловичем?

      – Не знаю такого, – пожал я плечами.

      – Так уж и не знаете? – заулыбался следователь. – А вчера вместе с ним кушали, между прочим, в столовой номер двадцать один. И распивали спиртные напитки, несмотря на запрет, так?

      – Ой, насмешили, – скривился я. – Это Дрозд, что ли? Так он еще и Преображенский? Не знал, честное слово. Знаю такого, правда, не лучшим образом.

      Поди ты, в столовой нас пасли! Это с чего такое внимание?

      – А известно ли вам, что Преображенский Алексей Михайлович совершил на гидропонных установках, где работает, кражу ста сорока трех килограммов минеральных удобрений, каковые продал затем жителю села Глушково Понасенко Василию Васильевичу?

      – Во как! – подивился я. – Не знал. Крут Дрозд.

      – Так уж и не знали? Ну, допустим. – Аркадий Борисович вскочил, походил кругами по комнате и продолжал: – А такого Букина Романа Павловича знаете?

      – Ромка Букин? Служили вместе в танковых. Механик-водитель. Сейчас, кажется, в каких-то коммерческих структурах, я его года два не видел.

      – А вы знаете, что Букин Роман Павлович убит позавчера вечером при невыясненных обстоятельствах у себя дома?

      – Допрыгался, значит, Ромка. Ну, господь с ним. Я его предупреждал.

      – О чем это? – прицепился следователь.

      – Не ходи, говорил, Ромка, в коммерцию. Убьют. По-моему и вышло.

      Следователь помолчал, катая по столу ярко-красную авторучку с торговой маркой кока-колы.

      – Точно