Разбойник Чуркин. Том 3. Возвращение. Н. И. Пастухов

делу, Еремеевна, по делу к тебе пришли, – ответил Калистратыч.

      – С добрым или с худым чем пришли?

      – С худым, бабушка, отворись.

      – Ступайте в калитку, – сказала колдунья, и форточка закрылась.

      На дворе раздался какой-то странный лай собаки.

      Путники подошли к калитке.

      – Ступай ты к ней один, а я здесь подожду, – сказал Сергеич.

      – Что, испугался, знать? Колдунья нас не проглотит, пойдём! – прикрикнул тот.

      – Нет, страшно, я боюсь.

      Калистратыч взял его за руку и насильно поволок Сергеича на двор колдуньи; тот стал упираться, но. мощная сила Калистратыча заставила его повиноваться. Быстрым движением он подтащил Сергеича к сенцам избушки, у которых привязанная на цепи громадная собака загородила им дорогу. Колдунья вышла в сенцы и крикнула на пса:

      – Цыц, ты, это свои!

      Собака поджала хвост, присела на задние лапы и начала визжать.

      Калистратыч, не выпуская из рук Сергеича, взобрался в сенцы, колдунья отперла дверь и впустила в избу гостей.

      Избушка ворожеи была небольшая; от ветхости она попятилась назад и вросла углами своими в землю. Она разделялась на две половины и могла вместить в себя не более десяти человек; в отделении, в которое вошёл Калистратыч, находился древний небольшой стол, на котором лежало особой формы решето и несколько котелков; около столика треугольником пришита была к стенам узенькая лавочка, на печке сидел чёрный как смоль кот, а на шестке, за перегородкой, такого же цвета петух.

      Гости не без любопытства оглядели жилище колдуньи; Калистратыч был удивлён его обстановкой и дрожал всем телом.

      – Что, за беда тебе какая приключилась? – спросила у Калистратыча сухая, исхудалая, среднего роста, колдунья.

      – Беды, бабушка, никакой нет, а я пришел к тебе с нуждой: укажи мне, где мои вороги скрываются? – сказал он.

      – Ой, трудно отгадать: их у тебя много, – проворчала колдунья, и в эту минуту кот поворотился и засверкал глазами.

      – Я знаю, что много, двух только мне нужно, они здесь в городе живут, но где пребывают не знаю, вот в чем всё дело.

      – Надо старшого звать, а он не всегда выходит, – проговорила колдунья.

      – Зови, я за все заплачу.

      Сергеич был в эти минуты ни жив, ни мертв; он прижался в уголок и трясся от всего увиденного и услышанного.

      Колдунья стояла, не трогаясь с места, и как бы чего выжидала.

      – Ну, что ж, можешь, или нет, указать место, где живут мои недруги? грозно вымолвил Калистратыч.

      – Сколько же ты мне за такую работу заплатишь?

      – Красненькой бумажки достаточно?

      – Зелёненькую прибавишь, тогда могу, а то набольший-то мой сердится, если кто скупится.

      – Ну, ладно, заплачу, действуй!

      – А не обманешь?

      – Получи вперёд деньги и не сомневайся; на вот, возьми, – вынимая из кожаной мошны, висевшей на груди его, три пятирублёвых билета, сказал Калистратыч и передал деньги колдунье.

      Старуха приняла их, судорожно сжала в руках, кинулась за перегородку, достала из печки