Алгоритмы композиционного мышления в станковой живописи. А. В. Свешников

зрителей. Благодаря этому коммуникативные, смыслообразующие художественные элементы играют определяющую роль. Представления о композиции как главной форме произведения превращается в представление о главной форме «художественного диалога»[17]. Поэтому, исследуя композиционное мышление, важно выделять в качестве исходного предмета анализа не отдельное отношение между выразительными средствами внутри картины, а сложное звено – неделимый элемент художественно-композиционного диалога. Такой подход потребует рассматривать проблему с учётом внешних коммуникативных взаимосвязей, соединяющих художественные элементы картины с образными представлениями, как мастера, так и зрителя[18].

      Зададимся вопросом, что же представляет собой неделимый элемент художественно-композиционного диалога? Отвечая на него, вспомним слова К.С. Петрова-Водкина, сказанные им в 1938 году: «За свою долгую жизнь понял я одно – необходимо, создавая <…> искусство, доводить его до такой степени, чтобы оно дорабатывалось зрителем – нужно дать зрителю возможность соучаствовать с вами в работе. <…> Если вы ввели его в картину – он должен доделывать, додумывать, создавать, быть соучастником в работе.

      Это вопрос, над которым я стараюсь всю жизнь и которого хочу добиться всерьез <…>»[19].

      После этих слов предложенная ниже схема будет более убедительной.

      Основное композиционное свойство, отражённое в таблице 1 заключается в том, что ни одна из показанных частей (А, В, С) «не существует» самостоятельно. Любой элемент картины (С), связан и с мыслительными процессами художника (А), и с закономерностями восприятия зрителя (В). А мышление живописца в свою очередь зависит и от хода работы над полотном, и от предполагаемого мнения будущих зрителей.

      Таблица 1. Неделимый элемент композиционного диалога, «смысловой атом» композиционного мышления

      С помощью таблицы мы попытались показать целостную (принципиально неделимую) смысловую единицу композиционной формы. Композиционным мышлением организуется множество подобных единиц, образующих сложную структуру. Очевидно, что композиционное мышление, как и любой другой вид мышления, нельзя рассматривать вне контекста общепринятой психологической структуры «субъект-объект» (S↔O) [6]. При этом, в нашем случае, содержание композиционного мышления можно анализировать, только приняв эту структуру за основу, за «первичную, далее неделимую единицу», за «смысловой атом», отправную точку анализа[20].

      Определяя художественно-композиционное мышление как способ создания композиционной формы художественного диалога, следует ещё раз подчеркнуть, что «композиционная целостность художественного диалога» разрушается не только от «прибавления» или «убавления» изобразительных элементов картины[21]. Она в неменьшей степени зависит и от неумения «читать» изобразительный текст[22].

      Рассмотрев виды и значение взаимосвязей,

17

В дальнейшем термин «композиция» будет рассматриваться в значении опосредованной «текстом» картины, формы диалога между художником и зрителем.

18

Подобные мысли высказывались в том или ином контексте неоднократно. В частности, можно вспомнить работу Юлдашева Л.Г. «Эстетическое чувство и произведение искусства». М.: Мысль, 1969, особенно § 2, глава 3, С. 135–157.

19

Из выступления К. С. Петрова-Водкина на творческом самоотчете. Ленинград, 29 марта. 5 апреля 1938. СР ГРМ, ф. 105, ед. хр. 35, л. 1-42.

20

В данном случае вполне уместно выражение Беркли «esse est percipi» (быть – значит быть воспринимаемым). Знаменитое изречение Беркли в наше время прочно утвердилось в научном, физическом сознании в интерпретации Бора – «быть – значит быть измеряемым», но совсем не так широко распространено в других областях знания.

21

Как считал H.H. Волков.

22

Такая точка зрения хорошо известна, ее разделяют многие теоретики искусства:» [если]…воплощение или прорекание тайны не состоялось: это или неудача художника, или неумение слушателя…», – писал И. Ильин.