На пути к истине (сборник). Фаниль Галеев

ходу, а ходит очень мало…

      За каких-то два часа неспешной прогулки Шамсиев успел побывать в огромном, раскинувшемся на горе парке, в доме-музее знаменитого писателя, прошёлся несколько раз по набережной, побывал в двух-трёх магазинах и, вероятно, продолжил бы ещё знакомство с городом, если бы не набрёл случайно на здание главпочтамта, где находился пункт междугородных переговоров.

      Он вспомнил, что жена его эти дни должна была находиться дома, и решил позвонить ей.

      В междугородке почти никого не было, и, зайдя в будку с телефоном-автоматом, он быстро, без задержки, набрал номер своей московской квартиры. После нескольких продолжительных гудков учтивый детский голосок ответил:

      – Это Альфия. Вам кого, извините?

      – Альфия, здравствуй, доченька! – узнал он родной голос. – Это папа. Как вы поживаете там?

      – Ой, папа, папа! – обрадованно прокричала в трубку дочь. – Здравствуй! У нас всё хорошо! А сам ты как? Раскрыл уже преступление?

      Шамсиев тихо в кулак рассмеялся. Раскрыл преступление… Вот что значит быть дочерью следователя. Переживает за отца. Сам же шутливо пожурил дочь:

      – Ишь какая быстрая! Тебе, только приехал, – сразу подавай злодея со связанными руками. Всё бы делалось так просто. Ну ладно… Ты уже вернулась из пионерлагеря?

      – Ещё позавчера.

      – А как отдохнула?

      – Здорово, папа!

      – Ну, молодчина, приеду – расскажешь всё. А мама дома?

      – Нет, она пошла к тёте Анжелике, собиралась пообедать у неё… – Шамсиеву показалось, что голос дочери немного сник. – Она, наверное, скоро вернётся…

      – А ты сама пообедала?

      – Конечно, конечно! Мама ещё с утра всё приготовила. Ты только не беспокойся!

      Дочь явно не договаривала что-то. Шамсиев не стал ничего выпытывать:

      – Ну, ты давай держись там, не вешай носа! – произнёс он бодрым голосом, хотя настроение у него упало. – Маме передай привет, когда придёт. Скажи, что работа у меня здесь может затянуться. А преступление… Я постараюсь раскрыть его, Альфиюшка, слышишь! Ну, пока, доченька! Я ещё позвоню…

      Повесив трубку, Шамсиев на минуту задержался в будке.

      «Опять эта Анжелика… – подумал он с досадой, готовой вот-вот перейти в возмущение. – Ведь, кажется, уже обещала не встречаться больше».

      Анжелика – это была её подруга. Бог знает, где и как они познакомились. Смазливая белокурая женщина лет тридцати, танцовщица из ресторанного варьете, пуста, как барабан, и в чём-то даже инфантильна, хотя и имеет в кармане диплом Института культуры. А многие находили её просто глупой и вульгарной.

      Когда Шамсиев сказал об этом жене, та лишь пожала плечами и произнесла в ответ ту короткую и банальную фразу, которую используют обычно, когда бывает нечем крыть: «Все мы произошли от обезьян…»

      Однако стала видеться с Анжеликой реже, а потом и вовсе прекратила встречи.

      И вот опять эта Анжелика…

      Выйдя из главпочтамта, Шамсиев почувствовал нестерпимое желание присесть где-нибудь в укромном местечке