За рекой, в тени деревьев. Эрнест Хемингуэй

для электричества не хватает дождей, – сказал полковник. – Откройте окна. Все окна.

      – Сию минуту, полковник.

      Слуга растворил окна, и в комнату ворвался северный ветер.

      – Будьте добры, соединитесь с портье и попросите позвонить по этому телефону.

      Слуга позвонил, пока полковник был в ванной. Потом он доложил:

      – Графини нет дома. Но там думают, что вы найдете ее у «Гарри».

      – Чего только не найдешь у «Гарри»!

      – Да, полковник, кроме счастья.

      – Ну его-то я, черт возьми, тоже найду! – заверил его полковник. – Счастье, сами знаете, понятие относительное.

      – В этом вы правы. Я принес горькую настойку и бутылку джина. Смешать вам кампари и джин с содовой?

      – Вы славный малый, – сказал полковник. – Откуда вы это принесли, из бара?

      – Нет. Купил, пока вас не было, чтобы вам не пришлось переплачивать в баре. Больно уж там все дорого.

      – Верно, – согласился полковник. – Зря только вы вкладывали свои деньги в такую аферу.

      – Риск – благородное дело. А мы оба рисковали не раз. Джин стоил три тысячи двести лир, он не контрабандный. Кампари – восемьсот.

      – Вы очень славный малый, – сказал полковник. – Как вам понравились утки?

      – Жена до сих пор их вспоминает. Нам еще не приходилось есть диких уток – они ведь дорого стоят, такое лакомство не для нас. Но один сосед рассказал ей, как их готовить, а потом мы вместе с этими соседями их и съели. Ну до чего же вкусно! В жизни не думал, что на свете бывает такая еда! Возьмешь в рот кусочек – ну просто сердце тает!

      – И для меня тоже ничего нет вкуснее этих жирных уток из-за железного занавеса. Они летят через громадные поля Дунайской равнины. У нас тут утки делают короткие перелеты, но прилетают к нам всегда по одному и тому же пути, с тех времен, когда еще и ружей не было.

      – Я плохо разбираюсь в охотничьих делах, – сказал слуга. – Мы для этого слишком бедны. Нам не до охоты.

      – Но в Венето охотятся не одни только денежные люди.

      – Да. Оттуда всю ночь доносится стрельба. Но мы еще беднее их. Мы беднее, чем вы себе представляете.

      – Почему же, я вполне могу себе представить.

      – Не знаю, – сказал слуга. – Жена даже все перья собрала. Она просила вас поблагодарить.

      – Если послезавтра нам повезет, мы настреляем много дичи. Больших селезней с зелеными головами. Скажите жене, что, если нам повезет, она получит очень вкусных уток – жирных, как поросята, – они здорово отъелись у русских – и с красивыми перьями.

      – А как вы относитесь к русским, полковник, если это, конечно, не секрет?

      – Говорят, это наш будущий враг. Так что мне как солдату, может, придется с ними воевать. Но лично мне они очень нравятся, я не знаю народа благороднее, народа, который больше похож на нас.

      – Мне ни разу не посчастливилось с ними встретиться.

      – Не горюйте, у вас еще все впереди. Встретитесь. Разве что почтенный Паччарди задержит их на реке Пьяве, в которой, правда, больше не осталось воды. Ее разбирают