Просто глоток кофе, или Беспощадная Милость. Карл Ренц

Нет, мне на самом деле это нравится.

      Карл: Я могу говорить лишь о том, когда расщепленная секунда действительно разбивает твое сердце. И тогда сердца больше нет. Это все. Тогда у тебя больше нет склейки с чем-либо. Потому что без этой склейки идей или чего-либо в этом духе остается То. Но То было всегда.

      Мэри: Значит, это божественная любовь.

      Моника: Она опять за свое!

      Карл: Забудь об этом! Может быть, если ты выпьешь достаточное количество вина, ты окажешься в божественной любви.

      Мэри: Может быть, мне следует использовать другое слово.

      Карл: Да, может быть. Может быть, не делать это таким уж особенным?

      Мэри: Ты использовал слово «покой». Ты не боишься употреблять это слово.

      Карл: Покой, да. Может быть, оно больше подходит.

      Мэри: Покой. Удовольствие. Любовь. Пение.

      Карл: Нет, нет. Покой – это сама радость, потому что нет второго. Однако отсутствует идея покоя.

      Мэри: В любви нет второго.

      Карл: Ага, но это «нет второго» по-прежнему предполагает второго.

      Мэри: Хм?

      Карл: Это «нет второго» в любви, это единство по-прежнему является вторым.

      Мэри: В покое нет второго; нет второго в любви.

      Карл: Я не говорю об этом «без второго» в единстве. Я не говорю об этой «единой любви». Я не говорю о любви Бога, любящего себя…

      Мэри: Я – это сам покой, само счастье, сама любовь.

      Карл: Но оно не знает покоя.

      Мэри: Сам покой, сама любовь.

      Карл: Можешь назвать это «само нижнее белье». (смех)

      Мэри: Так же сама любовь. Почему я должна стесняться этого слова «любовь»!

      Карл: Потому что это столь возвышенный символ, который просто делает это таким особенным.

      Мэри: Тогда ты произнеси его.

      Карл: Ты это делаешь с его помощью. Просто назови это «божественное нижнее белье», и я успокоюсь! (смех)

      Мэри: А почему надо бояться? Ты же не боишься слова «покой». И слово «блаженство» тебя не пугает.

      Карл: Что бы ты ни сказала, мне все равно придется это разрушить. Так что забудь об этом!

      Мэри: Возможно, дело в том, что слово «любовь» слишком затаскано. Его неправильно понимают.

      Карл: На него возложено столько ожиданий. Поэтому это называется «Sat-shit-ananda», потому что от дерьма ничего не ждешь.

      Мэри: В любви нет ожиданий!

      Карл: Что? Как только ты называешь что-либо этим словом, начинаются ожидания.

      Георг: Карл, грамматически слово «любовь» требует объекта, а «покой» – нет. Это настолько просто.

      Карл: Да, это хорошая мысль. Любовь существует только тогда, когда есть любящий и что-то любимое. Покой – нет.

      Мэри: Хорошо. Тогда я добавлю «божественная» к любви. (смех)

      Карл: Забудь «de wine»! Бог ты мой. Не пей так много. Ты все еще хочешь напиться?

      Мэри: Руми сказал…

      Карл: Какой Руми? Теперь у нас пошли кривотолки. Ты превращаешь это в кривотолки. Это Руми их, что ли, распространяет?

      Мэри: Руми,