Луна-парк. Ричард Лаймон

Ким у себя на спине. Они скользнули вдоль плеч и, обхватив его руки, направили их вниз, между ее ног.

      – Проявляешь инициативу? – пошутил он, приподняв голову.

      Она улыбнулась и, изогнувшись, вытянула руки над головой.

      Он ласкал ее пальцами.

      Она ахнула.

      Но ведь я не сделал ей больно, подумал Бакстер… и когда она выскользнула из-под него, он, чувствуя, как ладони соскочили с ее бедер, подумал: чего это она?

      – Бакс! – завизжала Ким.

      Он поднял голову.

      Тень, тень из-под променада засасывала ее.

      Нет, не тень.

      Два с трудом различимых во мраке сгорбленных силуэта тащили ее за запястья.

      – Нет! – закричал он.

      Половина тела Ким уже скрылась под променадом. Ее ноги сучили по воздуху.

      Бакстер поймал одну из них и вцепился в нее обеими руками. Несмотря на скользкое масло, он пытался удержать Ким, но не мог. Его тащило вместе с ней, колени путались в одеяле, прорывали канавы в песке.

      – Стойте! – завопил он. – Вы что?!..

      Крик так и застрял у него в горле. Позади двух нападающих в темноте под променадом скрывались и другие. Они выбирались из-под опор и балок – сгорбленные, оборванные тени. Сколько их там? Восемь? Десять?

      Бакстер выпустил ногу Ким.

      Она исчезла во тьме.

      – Не бросай меня! – визжала она.

      Бакстер поднялся на ноги.

      Он застыл на месте, понимая, что еще есть время бежать. Потом, с ревом ненависти и отчаяния, ринулся во тьму. Навалившись на тех двоих, что тащили Ким, он свалил их с ног и, взгромоздясь на одного, крикнул Ким, чтобы она убегала. Костлявые руки похитителей вцепились в его тело. Пальцы с длинными ногтями терзали кожу. В руку вонзились зубы. Второй вгрызся ему в бедро. Бакстер закричал от невыносимой боли и принялся бить вслепую, пытаясь сбросить нападающих, но озверевшие твари вцепились намертво. Их вонь душила его.

      – Вставай, Бакс! Быстрее!

      – Беги! – заорал он. Черт бы ее подрал, почему она не убегает?! Неужели не видит, сколько их здесь?

      «А где же остальные?» – подумал он. Ведь они, по идее, должны наброситься на него.

      Он не переставая наносил удары кулаком тому, кто лежал под ним, чувствуя, что уже прилично его отделал. Тип хрипел, дергался и в конце концов отпустил его. Тогда Бакстер ударил локтем другого, попав, очевидно, в солнечное сплетение.

      Он понял, что свободен. Они отпустили его. Он выкарабкался на четвереньках из-под скрюченных тел, поднял глаза и увидел Ким.

      Она стояла в темноте между Бакстером и ужасной сворой, замахиваясь куском топляка, словно Дэви Крокетт, из последних сил обороняющий стены Аламо прикладом разряженного мушкета.[9] Похоже, ни одному из этих выродков не хватило отваги рискнуть головой и напасть на нее.

      Бакстер смотрел на нее со смесью страха и восхищения.

      Он с трудом поднялся на ноги.

      И успел заметить какое-то движение наверху, чуть левее. Он обернулся как раз в тот момент, как темная фигура спрыгнула с променада.

9

Дэвид Крокетт, более известный как Дэви Крокетт (англ. Davy Crockett; 17 августа 1786 – 6 марта 1836) – американский путешественник, офицер и политик, вошедший в фольклор. С 4 марта 1827 по 3 марта 1831 годов представлял штат Теннесси в нижней палате Конгресса как противник президентского Закона о переселении индейцев. В результате проиграл на выборах 1830 и 1834 годов, однако был вновь избран в 1833 году. Проиграв очередные выборы, отправился в Техас. Погиб в 49 лет, защищая крепость Аламо во время войны за независимость Техаса. (Прим. редактора.)