Президент не может умереть. Владимир Гриньков

ты слышишь меня?

      Раненый не отвечал. Похоже он был уже без сознания. Абдул приставил пистолет к виску Хусейна, выстрелил и, пригибаясь, бросился к машине.

      Рухнув на заднее сиденье, он выдохнул:

      – Гони, Амира!

21

      Чтобы попасть на территорию советского госпиталя, Хомутову пришлось перелезть через ограду. Госпиталь охраняли джебрайцы, а пропуска у него не было.

      Хирургическое отделение располагалось в глубине территории. Хомутов прошел по бетонной дорожке, свернул, заметив указатель, – и буквально столкнулся с Людмилой. Оба вздрогнули от неожиданности. Хомутов отступил на шаг и сказал, глядя на нее с насмешливым вызовом:

      – Ну, здравствуй!

      Не отвечая и хмурясь, Людмила обошла его, и Хомутов последовал за нею, держась чуть позади.

      – Я уезжаю, – объявил он наконец.

      Людмила молчала.

      – Совсем уезжаю. Возвращаюсь. Понимаешь – совсем!

      Она ускорила шаг.

      – Что ты молчишь? – взорвался он. – Ведь я же никогда больше не вернусь.

      На них оглядывались.

      – Послушай! – горячо зашептал Хомутов. – Уедем вместе! Ты и я. А?

      Людмила никак не реагировала.

      – Ну, хорошо, – сдался Хомутов. – Я виноват. Это ты хотела услышать? Я вел себя по-свински, признаю. И все же…

      Она остановилась так стремительно, что Хомутов едва не налетел на нее.

      – Я ненавижу тебя, – негромко сказала она. – За пьянство твое, за тупое хамство, за всех этих баб…

      Хомутов поднял руки, словно пытаясь защититься от этих слов.

      – За то, что я, дура, на минуту поверила в тебя…

      – Но это же все не так! – он сейчас на колени готов был опуститься, прямо здесь, но на них смотрели со всех сторон, и это его остановило.

      Людмила замолчала, словно захлебнувшись горечью слов.

      – Я объясню тебе все. Абсолютно все, – пообещал Хомутов.

      К ним бежал какой-то человек в белом халате, добежав, выдохнул:

      – Люда! Тебя главный срочно разыскивает!

      И прежде чем она успела спросить, в чем дело, заторопился:

      – Готовь операционную! Покушение на Фархада! Куча жертв!

      Она повернула к Хомутову стремительно побледневшее от волнения лицо и сказала:

      – Счастливой дороги, Хомутов. Передавай там привет.

22

      Паника, возникшая на трибуне за секунду до выстрела, сослужила Абдулу худую службу. Оружие в его руках дрогнуло, борт трибуны ушел из рамки прицела, реактивная граната, угодив под ноги марширующих по площади пехотинцев, срикошетила от брусчатки и попала в стоявший у ограды дворца армейский тентованный грузовик.

      Президента Фархада и московского гостя, прикрывая собой, охранники эвакуировали с площади и укрыли за стенами дворца, оттуда оба спустя полчаса отбыли вертолетом за город, на военную базу, чтобы оттуда руководить действиями вооруженных сил, если со стороны покушавшихся последуют еще какие-нибудь шаги.

      Фархад был взвинчен, каждые