Не самое главное. Паоло Соррентино

на сей раз оглушающий шум никто не слышал.

      Оказавшись в воде, она принялась шалить, словно дети в тихий час. Потом попросила матроса бросить ей маску.

      Матрос выполнил просьбу.

      Первая попытка обернулась неудачей. Эльзина не успела схватить маску, и та стремительно исчезла в бездне.

      Матрос бросил другую, чтобы она тоже не утонула, но рискуя попасть Эльзине в лоб.

      Надев маску, Эльзина посмотрела, что под водой.

      Но яхту по ее распоряжению остановили далеко от берега. Видно было лишь ровную, плотную голубизну, через которую пробивались солнечные лучи.

      На корме Джеймс Марч нехотя проснулся. И сразу же вспомнил фотографию своей подружки, немецкой топ-модели по имени Ингрид, а еще вспомнил фотографию, на которую наткнулся вчера на сайте, где собирают светские сплетни. На последней фотографии Ингрид снята на вечеринке в Нью-Йорке: она улыбается, повиснув на черном репере из Детройта с нелепым именем X2BLP.

      В голове у Джеймса параллельно родились две мысли.

      Первая – стоит ли ревновать?

      Вторая: как же она его называет?

      Разочарованная морскими глубинами, Эльзина приняла решение, близкое к самоубийству: она решила задержать дыхание и проплыть под яхтой, от одного борта к другому, как делала в юности.

      Только в юности она выполняла этот акробатический трюк с надувной лодкой, а теперь собралась выполнить с морским чудовищем шириной двенадцать метров.

      Она сделала глубокий вход и в приливе смелости забыла о риске.

      Проплыв треть пути, она наконец-то поняла, что делает самую страшную глупость в жизни.

      Она ни разу не промахнулась, ни разу не совершила тактической ошибки с тех пор, как впервые покачала бедрами перед будущим мужем, а сейчас, в весьма почтенном возрасте, всерьез рискует умереть.

      И Эльзина решила: надо вернуться обратно.

      Она всплыла на поверхность, ясно понимая, что только что была на волосок от смерти.

      Она хватала воздух и хрипела, словно умирающая. Поддавшись панике, Эльзина судорожно барахталась и кричала, что тонет.

      Один из матросов увидел, что ей нужна помощь, и, не раздеваясь, прыгнул в воду.

      Приобняв Эльзину, он поплыл к яхте.

      Эльзина, почти без чувств, тихо прошептала:

      – Спасибо!

      Джеймс ничего не заметил. Для этого и нужны большие яхты. Чтобы не все происходило у всех на виду. Чтобы каждый переживал свой позор в одиночестве.

      Потом Эльзина постарается отблагодарить матроса, который спас ей жизнь, и отправит ему упаковку бумажных салфеток с игривой, летящей надписью:

      Montecarlo, je t’aime[2].

      Матрос и его жена несколько дней смеялись до слез, до колик, вспоминая скрягу Эльзину Мароне.

      Филипп Донцелли, мужчина шестидесяти лет, пугающий и двуличный, словно арабский эмир, которого все в Монте-Карло боялись, потому что, будучи вторым человеком в государстве после князя Альберто, он выполнял обязанности и самые неприятные поручения правителя, через два дня после злополучной прогулки

2

Я люблю тебя, Монте-Карло!