Тридцать один. Огневик. Роман Смеклоф

обещал рассмотреть её кандидатуру. А пока, у вас, наверно, много других дел, – встрял до сих пор задумчиво молчавший глава тайной канцелярии и добавил, обращаясь ко мне. – Давно не виделись, задержанный.

      – Здравствуйте, – выдавил я, не теряя достоинства, и спрятал руки за спиной.

      Я их тщательно вымыл, но неловкость осталась. Словно единственное, зачем приехал Сыч – проверить чистоту моих пальцев.

      – Я, пожалуй, откланяюсь. Дел, и вправду, невпроворот. После беспорядков на виктатлоне подопечных прибавилось. Глашатай посла Подгорного царства, внештатный советник кабинета министров Чёрной империи. Величественной тюрьме – известнейшие заключенные! – директор гордо улыбнулся. – Будьте осторожны!

      – Да, да. Всенепременно. Постараемся не запачкать ковер, – вздохнул глава тайной канцелярии.

      Я вздрогнул, но на помощь пришёл голем.

      – Господин, в данной обстановке такие шутки неуместны, – жестко объявил он.

      – Такие-какие? – покачал головой Сыч. – Разве я фальшиво беспокоюсь о здоровье твоего хозяина?

      – Он мне не хозяин! – разозлился Евлампий.

      – Это не мешает мне проявлять поддельную заботу. Говорят, – глава тайной канцелярии повернулся вслед уходящему директору, дождался пока тот закроет дверь и продолжил, – здесь ужасно кормят. Зная, как трепетны оборотни в еде, я испугался, что пищеварение задержанного пострадало.

      – Спасибо, я хорошо себя чувствую, – заверил я.

      Собрав карты стопкой, Сыч спрятал их в тёмно-синий камзол. Поправил на шее изящный белый бант, и добавил:

      – Ваш рацион много для меня значит, – он потёр манишку. – Что же вы не присаживаетесь, задержанный?

      Напротив дивана стояли два массивных кресла. Я выбрал то, что ближе к выходу. На случай непредвиденного отступления, и вопросительно посмотрел на главу тайной канцелярии.

      – Хотя, вы же и так сидите, задержанный.

      – Господин, переходите к делу, – не выдержал голем.

      – Торопитесь? – поинтересовался Сыч, озираясь. – По-моему, вам некуда спешить!

      – Есть, – ответил я, подумав про артефакт. – Как вы правильно заметили, здесь плохо кормят и кровать жёсткая.

      Насчёт матраса я не врал. А Оливье сказал, что кровать развалилась от старости и ее сожрали домовые, и долго смеялся.

      – Пусть сбудутся ваши скромные желания, – послушно проговорил глава тайной канцелярии. – Перейдем к нашему делу. Напомните пару мелочей. Кем был ваш спутник до того, как сгорел?

      – Маэстро, виртуоз, художник… – начал перечислять я.

      – Так мы поссоримся, – грустно заметил Сыч.

      – Почему? – не понял я.

      – Он спрашивает не про Оливье, – подсказал голем.

      И вправду, нетрудно догадаться, но я запамятовал об архивариусе. О хранителе вкуса-то забыть невозможно. А по справедливости должно быть наоборот, ведь я обязан Мровкубу жизнью.

      – Господин, позвольте объяснить, – спас положение Евлампий и, дождавшись благосклонного кивка главы тайной канцелярии, продолжил. – Того волшебника