Тридцать один. Огневик. Роман Смеклоф

разрушит этих проходов. А гильдия Камневаров притащила эту гигантскую глыбу из безвестных глубин неведомого мира.

      В уборной до рези в глазах сверкали надраенные краны над умывальником, оттеняя почти чёрную плитку.

      – После статей в Хронике тридцати миров, – удивленно сообщил директор. – Вы не читали?

      – У нас отобрали все вещи, – холодно заметил Евлампий.

      – О да, конечно. Мы всё исправим. Пришлю Вам лучшие номера.

      – Мне вернут подписку? – обрадовался я.

      Директор покровительственно кивнул.

      – Могу пренебречь некоторыми правилами, тем более, что это не улика.

      – Спасибо, – поблагодарил я, наклоняясь над раковиной.

      – Что вы. Поверьте, статьи чудесные.

      Я протянул руки, и вода брызнула из блестящего крана. Всегда считал, что чтение для помешанных на знаниях магов. Но раньше про меня не писали. Только один раз на стене туалета в академии: «Дворник метит территорию», но это не считается.

      Оливье вздохнул.

      – Дивный план, – пробормотал он. – Столько сил в пучину.

      – Это ты наплёл в Хронику? – прошипел голем.

      – Бросил кость, – парировал хранитель. – Хотел запрыгнуть в знаменитое тело, чтобы идти на всех парусах!

      – Когда же ты ухитрился? – спросил я, изображая заинтересованность.

      Получилось правдоподобно.

      – Сто лет слухи распускаю, – протянул Оливье и, нахмурившись, взвыл. – Я тебе доверял. Ты клялся, что хочешь стать моим учеником, но не стал!

      – Что вы сказали? – уточнил директор тюрьмы.

      Я замотал головой.

      – Ничего. Вода холодная.

      – Да, – согласился управляющий. – Сколько прошу огневиков добавить пару заклятий, а они всё жмутся.

      Закончив мыть руки, я показал чистые ногти.

      – Так намного лучше. Идёмте!

      Я набрал полную грудь воздуха и постарался придать себе уверенный вид. Даже подбородок задрал кверху, но при входе в приёмную директора зацепился за край ковра и чуть не упал.

      – Чтоб их, этих домовых! – проворчал управляющий, взмахнув рукой. – Пыль сожрут, а ковёр не выправят, каждый раз одно и то же.

      Невидимая сила подхватила меня и поставила на ноги. Даже отряхнула, охлопав рубаху и штаны. Везет же чародеям, и руками махать не надо. Оправляются, и то волшебством.

      – Пыли на них не напасешься! – растерянно брякнул я, не зная, что добавить.

      Уверенность поблекла. Спасибо магии, не дала позорно растянуться на полу.

      – За домовыми следить надо. Ненадежные существа, – встрял голем.

      – Чистая правда! – согласился директор и щелкнул пальцами.

      Дверь в приемную захлопнулась и оставила железного стража в коридоре.

      Сыч развалился на гостевом диване у стены, небрежно перетасовывая карты. Он с неохотой оторвался от созерцания огромного оранжевого цветка, занимающего противоположный угол комнаты. Над растением висели картины с директором тюрьмы и заключенными. Наверняка известными