Авось, Небось и Кабы (сборник). Лев Кожевников

Людоед котёл с огня, на стол поставил. И слюнявчик на грудь. «Ням-ням!» – рычит. И огромным черпаком кипящее варево прямо в пасть забрасывает. Такая вот глотка у него лужёная оказалась! Хлебал, хлебал, пока черпак по дну не застучал. Потом голову в котёл засунул, дно, стенки вылизал. Поднял котёл над головой и остатки в рот слил. Уф! Отвалился на спинку кресла, а котёл, чтобы лишний раз не вставать, на голову надел. Живот у Людоеда большой-пребольшой сделался. Больше котла. Сидит, отдувается, по животу себя поглаживает. Однако сомневаться начал:

      – Что-то мяса я совсем не почувствовал? Пожалуй, тоща девчонка оказалась.

      А Горошинка из-под стола поддакивает:

      – Конечно! Я же Горошинка. Ты и не заметил, как меня проглотил.

      Людоед даже подпрыгнул в кресле. Озирается по сторонам.

      – Э… ты где?!

      – Где, где… У тебя в животе, конечно. Здесь темно и сыро. И пахнет дурно!

      Людоед снова в кресло плюхнулся. По животу себя похлопал.

      – Ой! Ай! – Горошинка кричит. – Не бей так сильно, ты мне по голове попал!

      Повозился Людоед в кресле. Вслух думает:

      – Напрасно я эту девчонку съесть поспешил. Вначале её откормить надо было, как поросёнка. И дать подрасти. А уж потом…

      – Ты можешь съесть меня ещё раз. Мне совсем не жалко.

      От такого предложения у Людоеда глаза на лоб.

      – Это… как это? Ещё раз?

      – Очень просто. Открой рот пошире. Я и выберусь.

      Людоед пасть разинул. Ждёт-пождёт, когда дрянная девчонка наружу выберется. А Горошинка и говорит:

      – Я не могу дотянуться. Очень высоко. Ты ложись на пол, тогда я выберусь.

      Лёг Людоед на пол, живот горой. И снова пасть разинул, даже глаза закрыл. Выбралась Горошинка из-под стола, хлопнула обжору ладошкой по губам и – будто бы на пол спрыгнула.

      – Всё, можешь рот закрыть.

      Людоед пасть захлопнул, сел на полу и на девчонку во все глаза таращится. Головой трясёт.

      – Живая!

      Рассмеялась Горошинка, пальчиком по пустому котлу постучала.

      – Эй, ты же собирался меня откармливать. А сам всё съел. Один!

      Людоед только лапой махнул. Ушёл куда-то в тёмный угол, порылся в сундуках и со скатертью возвращается. Расстелил скатерть на столе. Командует:

      – А ну-ка, скатерть-самобранка, накорми нашу гостью, да повкуснее. Гоп ля!

      Смотрит Горошинка: от кушаний и напитков стол ломится. Чего тут только нет. Глаза разбегаются. Обошла стол кругом и к Людоеду оборачивается. Сердитая.

      – Я думала, ты голодный, а у тебя даже скатерть-самобранка есть. Как не стыдно?! Да за этот стол можно всю деревню усадить.

      Людоед растерялся от таких слов.

      – Ну, я… это? Я детишек очень люблю. Вот.

      – Людей только дикари едят. Ты что, дикарь?

      – Не, не, не! Я это… детишек, вроде как?

      – Смотри: жареная баранина. Как вкусно пахнет! А это телятина заливная, в соусе. Балычок[30] с петрушечкой. Ну-ка, садись за стол. Ешь, как люди едят!

      Уселся Людоед за стол. Спрашивает:

      – А ты?

      – У

30

Балык – солёная и затем провяленная на воздухе спинка крупных рыб ценных пород – осетровых, лососёвых.