Количество ступенек не имеет значения. Леонид Левинзон

мальчик… – сказала с расстановкой.

      Лёшка покраснел.

      – Ну не красней, не красней!

      Лариса обстоятельно докурила и, подойдя очень близко, потянулась выкинуть сигарету в форточку.

      – Ой! – не удержала равновесие, коснулась грудью. Лёшку бросило в жар. Лариса медленно, очень медленно и, как показалось Лёшке, неохотно отстранилась.

      – Ну ладно, ладно. Пошла я.

      Вернулась в комнату и оттуда немедленно раздался взрыв смеха. У Лёшки дрогнула рука, он чуть было не порезался.

      – А-а, чёрт!

      В каком-то смятении бросил нож и ходил из угла в угол. Потом подскочил, резкими, быстрыми движениями начал стругать почищенный картофель. Открыл газ, масло на сковороде зашипело, начало брызгаться. Заглянул Павел:

      – Ты скоро?

      – Скоро.

      Когда он внёс картошку, пир уже шёл. Глеб явно не поскупился – тут был и шпротный паштет, и банка морских водорослей, и килька в собственном соку, и повседневная баклажанная икра. Над съестными припасами гордо возвышалась бутылка вина, две пива и водка.

      – Откуда? – мимолётно удивился Лёшка.

      – Ну наконец! – крикнул Глеб. – Давай сюда! – начал освобождать место для сковородки.

      Вино и водка были уже ополовинены, на лицах девушек горел румянец. Павел обнимал свою Свету, она томно отбивалась, Филя увивался сразу за Катериной и за Ларисой, рослая, с огромной грудью, Варя сидела рядом с Глебом.

      – Мой жених пришёл! – рассмеялась Лариса. – Да отстань ты! – крикнула на Филю.

      – Закусочка!

      – Подняли, девочки, подняли!

      – А за что?

      – Как говорил поручик Ржевский – за баб-с!

      – Ребята, а где вы работаете?

      – По субботам, по субботам мы не ходим на работу, а суббота у нас каждый день!

      – Приезжает муж из отпуска, а дома жена с любовником…

      – Ха-ха…

      – А он и говорит…

      – Картишки?

      – Давайте на раздевание?

      – Вот, Филя, и раздевайся!

      – А Лёша наш всё молчит и молчит.

      – Он ещё мальчик.

      – Ничего и не мальчик!

      – Ой, какой…

      – Филя, убери лапы!

      Катерина тяжёлой рукой так треснула Филю, что он едва не свалился. Процедила:

      – Ещё раз полезешь – убью.

      – Та-ак! – Глеб в руках повертел пустую бутылку. – И пиво ёк?

      – Я принесу! – вскочила Лариса. – У нас есть!

      Остаток вечера для Лёшки прошёл как в тумане. Павел со Светой целовались, Глеб терзал гитару, Филя плясал, что-то бухала Варя, его самого обнимали, шептали в ухо, он кивал. Потом Лёшку повели тёмным коридором, лестницей, опять коридором. Они оказались в комнате. В окно светила луна, скрипела кровать, женщина порывисто дышала, сладко двигалось её вёрткое сильное тело, мешались волосы. Вдруг из коридора открылась дверь, вбросив внутрь кипящую дорожку света. В проёме стояла Лариса.

      – Ну ты и блядь!

      – Да? – с издёвкой отозвались рядом с Лёшкой. – А нечего было щёлкать!

      Катерина поднялась над ним, не спеша