Сон-да-ветер. Дилогия. Александра Глазкина

еще не надоел этот облик. Да и тебе проще обвыкнуться, если рядом будет нормальный собеседник. Видишь ли, Смотритель обязан ввести своего преемника в курс дела, передать ему силу, а лишь потом развеяться. Ну, или… Но последний предпочел исчезнуть по-тихому. До очередного ритуала обмена силой еще есть время, поэтому даже я не сразу обнаружил, что его нет. И вдруг ты сваливаешься с башни, значит, все не так плохо. Правда, не представляю, как ты сам будешь разбираться!

      Если кто из нас двоих и сошел с ума, то это не я. Не ожидал, что станет так страшно! Меня просто накрывает волна паники. Хочется вскочить и бежать, бежать, бежать. Но я остаюсь на месте и спрашиваю как можно беззаботнее, выделяя в его речи главное:

      – Если ты не человек, то кто же?

      Протягивает мне руку:

      – Не все сразу, Мико! Пойдем, объясню тебе по дороге. И, кстати, постарайся смириться с мыслью, что ты здесь надолго, если не навсегда. Не бойся, уверен, тебе понравится!

      НИРА

      Больше всего я люблю утро. В храме пусто и тихо, лишь ветерок легкомысленно играет с прозрачными тканями да позванивает подвесками из ракушек и серебряных колец. Ушли те, кто провел ночь в ожидании знамения. Ушла почивать жрица, чтобы набраться сил перед новой ночью служения. Я хожу по кругу, один за одним гашу факелы, и узорные плитки пола приятно холодят босые ноги. Выгребаю из ямы золу, протираю мраморные стены, затем убираю в хранилище подношения, предварительно занеся их в свиток – жрица строго следит за порядком. Ну и, напоследок, преклоняю колени перед алтарем, опустив пальцы в чашу с жемчугом. Закрываю глаза и возношу молитву.

      Домой я иду не напрямик через рощу, а спускаюсь к берегу. Теперь, когда я поступила в услужение, мне открылись неведомые раньше радости. Например, я могу свободно передвигаться по селению, не опасаясь поймать осуждающие взгляды. Наброшенное на волосы черное покрывало послушницы с серебристой вышивкой по краям надежно защищает от строгих предупреждений почтенных матрон.

      В это время на причал с морских плантаций как раз возвращаются ныряльщики, и я заворожено наблюдаю, как плавно выскальзывают на берег покрашенные в светло-синий цвет лодки, как, перешучиваясь, спрыгивают с бортов работники, а капитаны сворачивают паруса. Почему нас всегда так влечет неведомое? Еще недавно для меня манящим был мир за пределами собственного двора, теперь, когда я вдоволь насладилась прогулками по селению и его окрестностями, тянет к тому, что кроется за горизонтом. В мир, доступный лишь мужчинам. Там, где в прозрачных лагунах, окруженных надежным кольцом пурпурных кораллов, свершается таинство вызревания жемчуга, самого главного сокровища нашей земли.

      – Светлого утра! – один из прибывших машет мне рукой. – Передай отцу, что мы готовы к погрузке.

      Я машу в ответ и киваю, пряча улыбку. Габи – мой родич, к тому же живущий по соседству, верный друг и соучастник детских проказ до той поры, пока мне не пришлось надеть черное ожерелье. Именно от Габи я узнаю о жемчужных плантациях, о редких кораблях