Уровни абсурда. Виктор Емский

через стену. И никто ничего не узнает. Лез, понимаешь, вор через стену, стрелец защитил Город от супостата, – честь ему и хвала! Но ведь ты не такой. Ты не злодей. У тебя на лице это написано. Потому говорю тебе – возьми деньги, а я пойду себе потихоньку. Я ведь не враг и Город не спалю…

      Захар, слушая горячечный бред лазутчика, видел в своем мозгу совсем несообразные с происходящим картины. Он просто прикидывал, что и куда девать. Если, например, дать Ваське Кривому золотой (а лучше два), то полусотник сразу же забудет все прегрешения Захара и даже лестница, прилетевшая ему в голову, никак не испортит их дальнейших взаимоотношений. Но был еще сотник…

      Стрелец, пересчитав все по-новому, решил, что Ваське нужно дать сразу пять динаров. Пусть сам решает, сколько сунуть сотнику, а сколько оставить себе. Захар почему-то был уверен, что Кривой в этом вопросе не прогадает. Ну а полковой голова (пятисотник) вообще ничего не узнает о ночной пальбе из пушки. А если даже и узнает, то сотник что-нибудь соврет ему по этому поводу. И вообще, какая разница, что там дальше будет? Деньги уплачены? Да. Все! У каждого кулика свое болото. Нечего башку по этому поводу напрягать. Тем более – остается еще пятнадцать монет! В крайнем случае – пятисотнику можно будет дать сразу пятерку. А десятка останется!

      Захар представил себе свою жену в длинной собольей шубе и улыбнулся. Тут же возникла перед ним попадья Варвара в рясе, отороченной горностаевым мехом, и улыбка слетела с его губ.

      Патлатый тем временем подобрался совсем близко к своему стражу. Он, жарко дыша, шептал и шептал:

      – Ну что ты, служивый, возьми и отпусти меня, несчастного…

      Захар забрал у него из руки монеты и сказал:

      – Уговорил, бес лохматый. Иди отсюда.

      – Ноги развяжи сначала, – обычным противным голосом сказал лазутчик.

      Захар освободил его ноги от пут. Тот встал и нагло поинтересовался:

      – Где тут у тебя лестница?

      – Вон там, в двадцати шагах справа, – ответил стрелец.

      – Ну-ка, проводи меня! – приказным тоном повелел патлатый.

      – Сейчас, – ответил Захар, вставая в полный рост. – Провожу обязательно. Только пинками. Полетишь, как дрозд по весне. И лестница не понадобится.

      – Не надо, – миролюбиво сказал патлатый. – Я уж как-нибудь сам.

      Он, не попрощавшись, побежал в указанном Захаром направлении. Через минуту его

      шаги дробно застучали по лестнице, и после этого наступила тишина.

      Захар, улыбаясь, смотрел на полную луну, опять выглянувшую из-за туч. Неожиданно поднявшийся теплый ветер дул ему в спину и никак не напоминал о Тобольске. Но вдруг случился порыв, и уши Захара уловили странные звуки, которые сложились в одно слово. И слово это звучало так:

      – Прошел… прош-шел… прош-ш-шелл…

      Шелест ветра

      – Один-ноль.

      – Теперь моя очередь ходить.

      – Нет. Раз я победил, значит – выбираю. Поэтому ходить опять буду я.

      – Хорошо. Только что-то