Уровни абсурда. Виктор Емский

есть. Заходи с утра и до заката сколько хочешь. Сейчас время мирное.

      – Нет. Нужно было пройти именно в этом месте.

      – Но зачем же через стену? Внизу брешь есть. Там пушкари дрыхнут. Можно спокойно через них…

      – Опять нет, – вор обреченно взмахнул рукой. – Мне надо было зайти только через верх стены и спуститься в город с внутренней ее стороны. Эх, да что с тобой говорить? Ведь все равно не поймешь! Ладно, я пошел.

      Он вдруг сделал шаг в сторону.

      Захар, выставив перед собой саблю, заявил строгим голосом:

      – Стоять на месте!

      – Как же! – ответил вор и вдруг побежал по настилу в сторону провала.

      – Караул! – взревел Захар. – Воры! Туда нельзя бежать!

      Он захотел было крикнуть, почему именно нельзя бежать в сторону провала, плохо видимого в мелькающих сполохах факельного пламени, но нечаянно задел ногой лестницу, с помощью которой вор взобрался на стену. Стенолазное приспособление тут же ухнуло с настила во внутренний двор крепости, и спустя секунду снизу донеслись звук тупого удара и рев, исторгнутый чьей-то мужской глоткой.

      Захар рванулся вслед за убегавшим лазутчиком, с замиранием сердца прислушиваясь к воплям, долетавшим из-под стены. Звучало всего одно постоянно повторяемое слово:

      – Убили!!!

      Сердце же у Захара замерло по той простой причине, что слово это орал Васька Кривой, голоса которого стрелец не мог не узнать. Сопоставив падение лестницы со звучавшими внизу криками, стрелец сразу догадался, куда, а точнее – на кого она приземлилась. Поэтому Захар понял, что выйти из этого непростого положения можно только одним способом. И способ этот – догнать и скрутить лазутчика!

      Он на бегу взглянул вперед и понял, что опоздал. Лазутчик, бесцельно мотыляя в воздухе руками, уже падал в провал. Миг, и он исчез из вида. Уши Захара резануло заполошным визгливым воем, и сразу же за этим послышался треск рвущейся материи. Стрелец, подбежав к провалу, рухнул на живот и свесил голову вниз.

      Как по мановению какого-то невидимого дирижера из-за туч вдруг выглянула огромная полная луна и в ее свете глазам Захара явилась картина абсолютно свинского хаоса, царившего внизу.

      Телега с полотняной крышей, в которой спали пушкари, лежала на боку. Льняной верх был порван и внутри опрокинутой телеги копошились люди. Захар догадался, что лазутчик шлепнулся прямиком на крышу пушкарской повозки. Поэтому стрелец, пытаясь перекричать вопли Васьки Кривого, рявкнул:

      – Держите вора! Он к вам прямо в телегу сиганул!

      Пушкари услышали захаровы слова и стали ловить вора. Ночь наполнилась новыми звуками, к которым не перестали примешиваться старые. В целом это выглядело так, как будто сто чертей пытались поймать сто первого и не могли этого сделать ввиду своей общей черноты и одинаковости. Захар услышал следующее:

      – Поймал!

      – Дурак, да это же я, Ванька!

      – Ой, а чего ты дерешься, раз Ванька?

      – Дурачье дрисливое!

      – Убили!

      – Это ты, Хулио?

      – Сам ты Хулио!

      – Убили!!

      – Держу!