Черная стезя. Михаил Александрович Каюрин

Максимовна, преградив ему путь.

      «Знает, – мелькнула в голове мысль. – Сейчас схватит за руку и поведёт в учительскую».

      – Ваня, а ты молодец, – почему-то радостно произнесла учительница математики и на мгновенье внимательно уставилась в лицо Ваньки. Он похолодел.

      – Ты лучше всех справился с контрольной работой.

      Глаза Ваньки округлились от удивления, он не сразу понял, о чём говорит учительница. Готовясь к хорошей взбучке, он неожиданно услышал слова благодарности. Ванька стоял и молчал. Слова будто застряли в горле.

      – Ваня, ты случайно не заболел? – встревожилась Варвара Максимовна, глядя на бледное лицо ученика.

      До Ваньки наконец-то дошло, что учительница не знает ничего о вчерашней драке. Он радостно встрепенулся и бодро ответил:

      – Нет, Варвара Максимовна, я не болею! Закалённый я! По утрам обтираюсь холодной водой.

      – Это хорошо, Ваня, что ты закаляешь свой организм. Надо бы подсказать твоим одноклассникам, чтобы брали с тебя пример, – учительница математики одарила Ваньку похвальной улыбкой. – Я предлагаю тебе поучаствовать в школьной математической олимпиаде.

      – Я согласен, Варвара Максимовна! – радостно воскликнул Ванька. – А когда она будет?

      – Через неделю, Ваня. Готовься.

      – Можно идти?

      – Иди, Ваня. Скоро звонок будет.

      В класс Ванька вошёл окрылённый. Соватеев сидел на последней парте с Пашкой. Его лицо было хмурым, он о чём-то рассказывал своему покровителю. Ни ссадин, ни синяков на нём Ванька не увидел.       Стайки девчонок, пару секунд назад беззаботно щебетавшие в проходе между партами, разом повернулись к вошедшему Стешко и умолкли, потом быстро заняли свои места за партой.

      В классе установилась напряжённая тишина. В этот момент нельзя было определить, что же произошло с одноклассниками. То ли таким образом они выразили неприязнь к Ваньке, как к сыну врага народа, то ли, наоборот, безмолвно одобряют его вчерашний поступок. Ведь накануне он защитил честь не только собственного отца, но и всеми любимого учителя истории Виктора Пантелеевича Осокина. Вслух никто из них не произнёс ни слова. Через минуту в класс вошла учительница, начался урок. После него на первой же переменке напряжённость улетучилась сама по себе. В классе поднялся обычный галдёж, о вчерашней драке никто не вспоминал.

      После уроков Ванька направился навестить Сидорина Ивана Максимовича. Вчера он дал себе слово, что именно сегодня сделает это. А свое слово надо держать всегда. Если не произойдёт встречи с дядей Симом по какой-нибудь причине, он обязательно договорится с Маргаритой Васильевной, когда можно будет подойти во второй раз.

      Вот и знакомая калитка. Ванька отворил её и вошёл во двор. Бросилось в глаза то, что он был не прибран. Иван Максимович обычно выгребал из ограды весь снег, а тут только узкая дорожка среди большого сугроба.

      «Приболел, наверно, дядя Сим, вот и некому заняться снегом, -машинально подумал Ванька. – Вовремя я тут появился».

      Не успел он дойти до крыльца, как