Перекрёстки детства, или Жук в лабиринте. Альберт Светлов

сюда на должность начальника местного отделения милиции. А уже в 6-м классе предметы эти стала вести Татьяна Петровна, молодая и немного наивная выпускница педагогического института. Невысокого роста, с тихим голосом, который ей приходилось надсаживать, чтобы перекричать класс, с курносеньким, слегка вздёрнутым носом и коротко стриженными тёмными волосами, она, не была красавицей и, поначалу, не воспринималась всерьёз. Ходила Танечка, как мы её называли в разговорах между собой, как-то странно, чуть наклонившись вперёд, и едва заметно раскачиваясь из стороны в сторону, как большая утка. Татьяна Петровна до сих пор учит детей алгебре и геометрии, а вот своей семьи не создала. К тому времени, когда мы выпустились, в школу, после пединститута, вернулась преподавать и её сестра, Наталья Петровна, однако, затрудняюсь сказать, какой именно дисциплине она учила и с какими классами работала.

      Никаких особых инновационных методик Татьяна Петровна не применяла, работая строго по инструкции и относясь к детям довольно равнодушно. Наряду с алгеброй она стала обучать нас информатике, когда в школе создали первый компьютерный класс. Стоявшие в нём 25 машин, управлялись с центральной, находившейся на учительском столе. Мы учились составлять задачи прикладного характера, но восторга это не вызывало никакого и больше всего нам нравилось играть в самые простые игрушки, типа карт или примитивных стрелялок. Постепенно все привыкли к Татьяне Петровне, перестали воспринимать её, как временного человека, каким кажется каждый новичок, приходящий работать в школу, ибо абсолютно непонятно, сколько он сможет продержаться. Трудится долгие годы в школе могут или фанатики своего дела, ставящие его выше семьи, здоровья и всего остального, либо приспособленцы. Эти, вторые, с равнодушным видом выполнят всё, что скажет руководство, не особо отстаивая свою точку зрения, лишь бы работа имелась, да зарплата вовремя платилась. Не все, но очень многие приходят в школу, числя себя в первой категории, однако, примерно, в течение пяти лет перемалываются системой и переходят во вторую группу, или же, увольняются, как было в моём случае. Незначительный процент остаётся фанатичным и именно он и является, впоследствии, локомотивом всяческих нововведений и гордостью школы, принося ей известность и позволяя с завидной регулярностью выигрывать конкурсы на городских, а то и областных олимпиадах.

      Подобные же отношения сложились у меня с физикой и химией, и в них я был дуб дубом, непроходимым тупицей. Это, однако, логично, ведь в основе вычислений данных дисциплин лежит математика, а с ней у меня был почти полный швах. В 9-м классе я умудрился завалить экзамен по алгебре, сдав, практически пустой листок, и вынужден был две недели ежедневно ходить готовиться к пересдаче. И подготовка помогла. Пересдать у меня получилось самостоятельно, безо всяких подсказок и списывания. Конечно, я не один такой «отличился», тогда из нескольких параллелей примерно с десяток человек отправилось, со стенаниями и скрежетом зубовным, на повторный экзамен.

      Если встать между кабинетом