Летописцы летающей братвы. Книга третья. Геннадий Федорович Ильин

я – как в СИЗО попал. Четвёртый год учу курсантов. Подрастерял все связи. Интересы и амбиции притупились. Отдушину нахожу только в полётах. Больше летаем – лучше летаем. Меньше летаем – дольше живём, – отвечая каким – то своим мыслям, закончил задумчиво он. – Так какие у тебя планы?

      Я коротко доложил о задании Обухова.

      – Времени, конечно, маловато, – с огорчением сказал Ивлев. – И погулять не дают. А то съездили бы с тобой на рыбалку, посидели бы у костерка, похлебали бы наваристой волжской ушицы под рюмочку, а? Нет? Тогда сделаем так: сегодня осмотришь наш музей, а завтра смотаемся с тобой в Бекетовку. Там и найдёшь ответы на все твои проблемы.

      В сопровождении гида два часа кряду я осматривал и фотографировал впечатляющие воображения экспонаты и материалы лётной славы знаменитого училища. Не буду утомлять читателя их перечислением, они достойны отдельной книги. Но не сказать об одном из них было бы кощунством. Прямо на серой стене полыхали огненным пламенем рубленые строки, ставшие девизом каждого курсанта:

      «Нам лучшей площадки для взлёта не надо,

      Чем эта святая земля Сталинграда»…

      В лётной столовой, куда пригласили меня на ужин гостеприимные хозяева, зашёл разговор об облике современного курсанта. Мне хотелось понять, чем современная лётная молодёжь отличается от нашего поколения.

      – Да ничем, – отмахнулся от меня Ивлев. – Разве что грамотнее стали. И это естественно. Мы с тобой осваивали истребители первых образцов, а теперь техника и мощнее, и электроникой напичкана, как слоёный пирог.

      – Ну, а в нравственном плане?

      – А что? Мораль и нравственность блюдут. Но озоруют, – выдержав паузу, рассмеялся чему – то Ивлев и тут же пояснил своё поведение: – Недавно звонят из милиции начальнику училища, докладывают:

      – Ваш курсант задержан за попытку изнасилования.

      – За изнасилование или попытку?– просит уточнить генерал.

      – За попытку, – отвечают.

      – Это не наш курсант!

      Летние утренние часы в Волгограде прелестны. Воздух пока свеж и прозрачен и напоён ароматом зелени и цветов, настоянных на ночной прохладе. Солнце щедро и весело освещает голубую Волгу, речной транспорт, дома и улицы, по которым спешат озабоченные люди, звенят трамваи и снуют такси. В такие минуты хочется жить и творить.

      К десяти, как и договаривались, я был уже в штабе училища и пожимал руку моего однокашника.

      – На «Л – 29»– том летать приходилось? – поинтересовался у меня Ивлев.

      – Дамский вопрос. Конечно же – нет. Я его и вживую – то никогда не видел. Но с тактико-техническими характеристиками знаком. Хороший самолёт, и красивый.

      – Тогда поехали, – пригласил меня в отполированный УАЗик Ивлев. Одетый в лётную летнюю стандартную форму, он почти ничем не отличался от остальных лётчиков. Разве что подчёркнутым уважением подчинённых и возбуждённым блеском карих глаз.

      – Комбинезон для тебя и шлемофон я прихватил. Через