Добрая память. Софья Хромченко

купец бывший, не помня себя

      От радости. Чувство оставленной боли

      Прошлого бедность внезапно дала.

      Казалось, что всё это было не с ними,

      Что раньше, – с иными, чужими людьми,

      Которые память свою подарили,

      Когда всё равно что в могилу легли.

      Много раз Ольга хотела признаться

      В грехе своем давнем, в глаза глядя, – сласть

      Была бы пред мужем о том разрыдаться,

      Сказать, как жалеет, что выпало пасть.

      Что никогда ему не изменяла

      После… Казалось, такой разговор

      Убрал бы последнюю тень, что стояла

      Меж ними, но жизни причудлив узор.

      Сердцем она вдруг теперь оглянулась,

      А признаваться ей не в чем – само

      Всё пеплом в души тайниках обернулось,

      Движение жизни стряхнуло его.

      Глядела на мужа: он чувствует то же?

      Да. В скромной одежде негаданно стал

      Георгий Петрович вдруг сердцем моложе,

      Какой-то задор странный взгляд излучал.

      «А мы, вправду, оба ума не лишились

      От горя?» – тревожно спросила жена. –

      «Бог знает. Иные б уже удавились.

      Но мне моя жизнь ныне радость одна.

      Я очень хочу жить. И долго. Ты рядом.

      Ты любишь меня», – сам сказал за нее,

      Что говорила и телом, и взглядом,

      И множеством слов, упустивши одно.

      Ольга, услышав о том, покраснела,

      Как гимназистка: «Да я ведь сказать

      Первой тебе не однажды хотела!» –

      «Поторопиться решил подсказать.

      Оленька, жизнь моя…» – К мужу прижалась

      С мыслью: «Он самый родной для меня».

      Сердце ей жёгшим вдруг грудь показалось

      От чувства к нему: «Как люблю я тебя!

      Егорушка, миленький, если придется

      Жизнью своей заплатить за кольцо,

      То сожаленья о том не найдется».

      Ей на плечо уронил он лицо…

      Дряхлых дядьёв его арестовали –

      Недавно узнал. Его братьев-сестер

      (Их дети и внуки давно содержали)

      Терзал страх ареста. Робеть им позор!

      Не счесть, сколько раз под судом уже были,

      С правленья Тишайшего[21] до этих дней,

      По разным причинам весьма, их родные.

      Случалось быть даже в руках палачей[22].

      (И при царях кровь струилась рекою

      Безвинная!) Гордость всегда ощущал

      За предков не зря. Ему право такое,

      Род не богатством, но стойкостью дал.

      О фамилии царской имел отзываться

      Повод нелестно – и мать, и отец

      Были потомками старообрядцев,

      Терновый за веру принявших венец.

      Потом род отца восприня́л православье

      Трехперстное. Будто не помня поры

      Казней за веру, прослыл скоро славен

      Щедростью к Церкви, любившей дары:

      Потомки не видели в ревности предков

      Нужды – Бог един. Материнский же род

      Стоял на исконных обычаях крепко.

      Легко

21

Царь Алексей Михайлович, прозванный так за миролюбивую внешнюю политику; при этом его правление ознаменовалось церковной реформой, приведшей к расколу в православии и появлении из числа отказавшихся принять нововведения так называемых раскольников-старообрядцев.

22

Гонения на старообрядцев, начавшиеся при Алексее Михайловиче, длительное время отличались особенной жестокостью. Закон предписывал казнить как старообрядцев, так и лиц им помогавших.