Книга Пыли. Прекрасная дикарка. Филип Пулман

храбр и умен – это ничего не меняет: он еще так мал, что даже забыл вытереть рот после шоколатла – на верхней губе осталось пятно. Он еще не настолько самостоятелен, чтобы понимать, во что ввязался, – хотя, подозревала Ханна, если бы ему предложили стать шпионом, он бы с радостью согласился. И все же она его вынудила – ну, или соблазнила, неважно. Она была сильнее и взрослее – и злоупотребила своей властью.

      Малкольм между тем выбрал две книги и сунул их в ранец, чтобы не промокли. Условившись с Ханной о следующей встрече, он попрощался и вышел в сырую вечернюю мглу.

      Ханна задернула занавески, села и обхватила руками голову.

      – Нет смысла прятаться, – заметил Джеспер. – Я все равно тебя вижу.

      – Я поступила плохо?

      – Конечно. Но у тебя не было выбора.

      – Я не должна была этого делать.

      – Но тебе пришлось. Иначе ты бы чувствовала себя совсем беспомощной.

      – А так я чувствую себя виноватой. Нельзя принимать такие решения с оглядкой на чувства!

      – Это просто выбор между плохим и худшим. Ты выбирала меньшее из двух зол. Тебе был нужен помощник, и ты его нашла – единственного, какой имелся. Прими это и перестань себя грызть.

      – Я понимаю, – сказала она. – Но все равно…

      – …тяжело, – закончил за нее деймон.

      Глава 6. Стекольные гвозди

      Об ученой даме, которой он вернул книгу, и о ее предложении дать ему почитать еще Малкольм решил рассказать родителям – чтобы ничего от них не скрывать… ну, разве что кроме самого главного. Первые две книги он показал маме перед ужином, когда она раскладывала по тарелкам рагу из ягненка.

      – «Труп в библиотеке», – прочла она, – и «Краткая история времени». Не таскай их в кухню, а то заляпаешь жиром и подливой. Если кто-то тебе что-то одолжил, береги чужую вещь.

      – Я буду держать их у себя в комнате, – пообещал Малкольм, убирая книги обратно в ранец.

      – Вот и молодец. А сейчас поторопись, у нас сегодня много народу.

      Малкольм сел за стол.

      – Мам, – спросил он с полным ртом, – когда я закончу начальную школу, я потом пойду в среднюю?

      – Это как папа скажет.

      – А как папа скажет?

      – Думаю, он скажет: «Давай-ка ешь, да побыстрее!»

      – Я могу есть и слушать одновременно.

      – Жалко, что я не могу болтать и готовить.

      Назавтра монахини были заняты, а мистер Тапхаус сидел у себя, так что у Малкольма не было предлога отправиться после школы в монастырь. Вместо этого он валялся у себя в комнате и читал по очереди то одну книгу, то другую, а когда снаружи перестало лить, пошел поглядеть, достаточно ли уже сухо, чтобы написать на лодке название новой красной краской. Увы, сухо не было, так что он угрюмо поплелся обратно к себе и стал плести фалинь из хлопкового шпагата.

      В начале вечера он, как обычно, работал в баре, подавая клиентам еду и напитки, и вот тут-то, разводя огонь в камине, он и стал свидетелем одного необычного происшествия. Судомойка Элис