Разрушитель кораблей. Паоло Бачигалупи

грузам. Ты собираешь больше, чем кто угодно другой. Ты можешь с легкостью сделать всю работу вместо Бапи, передохнуть немного и сделать двойную норму.

      Он щелкнул пальцами.

      – Вот и все. Ты можешь занять место Бапи, без проблем.

      Пима улыбнулась:

      – На его место длинная очередь претендентов, и я не среди первых. Надо внести огромный взнос, а ни у кого из нас нет столько денег.

      – Это глупо, – сказал Жемчужный. – Из тебя вышел бы босс куда лучше, чем он.

      – Ага, – скривившись, ответила Пима. – Вот тут и наступает черед удачи.

      Она оглядела их совершенно серьезно.

      – Запомните это все. Если ты просто умен или просто удачлив, это не стоит и ярда медяхи. Надо иметь и то и другое, иначе кончишь дни, как Ленивка сейчас у тех костров, умоляя кого-нибудь, чтобы тебя подобрали.

      Отпив еще глоток из бутылки, она отдала ее соседу и встала.

      – Пойду посплю, – сказала она и пошла по берегу. – Увидимся завтра, счастливчик, – добавила она, оборачиваясь к Гвоздарю. – Не опаздывай. Бапи тебя точно выгонит, если ты не придешь на работу и не попотеешь вместе со всеми.

      Они проводили ее взглядами. Палка в костре треснула, разбрасывая искры. Девочка-Луна быстро сунула руку в костер, придвигая палку к углям.

      – Ей ни за что не попасть в команду по тяжелым грузам, – сказала она. – Как и всем нам.

      – Хочешь испортить вечер? – спросил ее Жемчужный.

      Проколотое пирсингом лицо Девочки-Луны блестело в свете костра.

      – Просто говорю то, что все мы и так знаем. Пима вдесятеро лучше Бапи, но это не играет роли. Еще год, и у нее будут такие же проблемы, как у Ленивки. Либо удача, либо ничего.

      Она взялась рукой за голубой стеклянный амулет Норн, висевший у нее на шее.

      – Мы целуем этот глаз, надеясь, что все повернется к лучшему, но все мы облажаемся точно так же, как Ленивка.

      – Нет, – качая головой, возразил Тик-ток. – Разница в том, что она это заслужила, а Пима – нет.

      – Тут не играет роли, кто что заслужил, – ответила Девочка-Луна. – Если бы люди получали по заслугам, мать Гвоздаря была бы жива, мать Пимы владела бы фирмой «Лоусон энд Карлсон», а я бы ела шесть раз в день.

      Она плюнула в огонь.

      – Ты не заслуживаешь ничего. Может, Ленивка и клятвопреступница, но она, по крайней мере, понимала, что нельзя что-то заслужить. Надо просто взять это.

      – Не согласен, – качая головой, сказал Жемчужный. – Что делать, если не соблюдать обещания? Тогда ты никто. Меньше, чем никто.

      – Ты не видел той нефти, Жемчужный, – возразил Гвоздарь. – Лаки Страйку и не снилось столько. Мы все можем делать вид, что мы не такие, как Ленивка, но ты никогда в жизни столько нефти не видел и не увидишь. Такое любого превратит в клятвопреступника.

      – Не меня, – резко ответил Жемчужный.

      – Хорошо. Никого из нас. Но тебя там не было.

      – И не Пиму, – сказал Тик-ток. – Никогда.

      На этом спор закончился. Они могли сколько угодно врать друг другу, но тут Тик-ток был прав. Пима была