Город. Сборник рассказов и повестей. Клиффорд Саймак

мозг всегда меня занимал, – сказал Вебстер. – Есть некоторые специфические особенности. Боюсь, я тогда уделял ему больше времени, чем имел на это право. Нас ведь не затем посылали.

      – Вы поступили правильно, – ответил Клейборн. – Я потому и обратился к вам теперь. У меня тут есть пациент – операция на мозге. Только вы можете справиться.

      – Вы доставите его сюда? – У Вебстера перехватило дыхание, задрожали руки.

      Клейборн покачал головой:

      – Его нельзя перевозить. Да вы его, наверно, знаете, это философ Джуэйн.

      – Джуэйн? Он один из моих лучших друзей. Мы же с ним разговаривали два дня назад.

      – Внезапный приступ, – сказал Клейборн. – Он хотел вас видеть.

      Вебстер онемел, скованный холодом – непостижимым холодом, от которого лоб его покрылся испариной, пальцы сжались в кулак.

      – Вы можете успеть, если отправитесь немедленно, – продолжал Клейборн. – Я уже договорился с Всемирным комитетом, чтобы вам тотчас предоставили корабль. Сейчас все решает быстрота.

      – Но… – заговорил Вебстер. – Но… я не могу прилететь…

      – Не можете прилететь?!

      – Это не в моих силах, – сказал Вебстер. – И вообще, почему непременно я? Вы прекрасно…

      – Нет, я не справлюсь, – перебил его Клейборн. – Только вы, только у вас есть необходимые знания. Жизнь Джуэйна в ваших руках. Если вы прилетите, он будет жить. Не прилетите – умрет.

      – Я не могу отправиться в космос.

      – Космические полеты всем доступны, – отрезал Клейборн. – Это не то что прежде. Вас подготовят, создадут любые условия.

      – Вы не понимаете, – взмолился Вебстер. – Вы…

      – Не понимаю, – подтвердил Клейборн. – Мне совершенно не понятно, как человек мог отказаться спасти другу жизнь…

      Они долго смотрели в упор друг на друга, не произнося ни слова.

      – Я передам в комитет, чтобы ракету подали прямо к вашему дому, – сказал наконец Клейборн. – Надеюсь, к тому времени вы решитесь.

      Клейборн пропал, и стена вернулась на свое место. Стена и книги, камин и картины, милая сердцу мебель, дыхание весны из открытого окна.

      Вебстер сидел неподвижно в кресле, глядя на стену перед собой.

      Джуэйн… Мохнатое лицо в морщинах, свистящий шепот. Дружелюбный, проницательный Джуэйн. Познавший вещество, из которого сотканы грезы, и вылепивший из него логику, нормы жизни и поведения. Джуэйн, для которого философия – прикладная наука, орудие, средство усовершенствовать жизнь.

      Вебстер спрятал лицо в руках, борясь с нахлынувшим на него отчаянием.

      Клейборн не понял его. Да и откуда ему понять, ведь он не знает, в чем дело. А хотя бы и знал… Разве он, Вебстер, сумел бы понять другого человека, не испытай он сам неодолимый ужас при мысли о том, чтобы покинуть родной очаг, родной край, свои владения – эту кумирню, которую он себе воздвиг? Впрочем, не он один, ее воздвигали все Вебстеры. Начиная с первого Джона Дж. Мужчины и женщины, созидавшие привычный