Кваздапил. Петр Ингвин

Вот Наташа и старалась. Честно говоря, я назвал бы ее красивой, если б не оценивающее выражение риэлтора, которое делало лицо неприятным, а красоту сводило на нет.

      Между тем все ждали моего решения.

      – Выбираю сестренку.

      Я склонился к Машеньке и чмокнул ее в гладенькую прохладную щечку.

      Маша воссияла новогодней елкой: как же, ее признали самой-самой в данной компании.

      – Извращенец, – проворчала Наташа, поиграв краем юбки, словно проветривая. – Выбирать для интимных игр родственницу – это инцест. Если не хочешь, чтоб о вас поползли слухи…

      Машенька побелела, на меня воззрилось встревоженное личико:

      – Правда, Саня, это неправильно. Мне приятно, но выбери другую.

      – Он уже выбрал и поцеловал, – с пакостливым удовольствием констатировал Данила.

      – Давай я тебя так же поцелую, и ты скажешь, считается это или нет, – отбрила Машенька.

      – К тому же он не обнял, – тихо добавила Даша.

      Наши взгляды снова пересеклись и зацепились. Заискрило. Меня будто краном подняло, ноги сами шагнули вперед, руки призывно поднялись.

      – Тогда выбираю Дашу.

      – О-о, да тут новые отношения складываются. – Наташа закончила игры с юбкой, колени свелись до упора, взор потускнел.

      Объятия получились самыми настоящими, поцелуй – яростным, сладким и многообещающим. Тела проснулись, сознания поплыли. От наших действий распалились зрители. Донесся голос Данилы:

      – Давайте разнообразим. Со следующего раза выбранная девушка будет сидеть на коленях парня.

      Оторвавшись от мягкого счастья, я покосился на сестренку. Так дело не пойдет, пора прекращать провокации. Одно дело мы, взрослые и те, кто почти вошел в эту роль, другое – всякие шмокодявки, у которых на губах молоко не обсохло. Умненькая Наташа перехватила взгляд и что-то шепнула Даниле.

      – Молодежь, вы куда-то шли, пока нас не встретили? Вот и идите, не мешайте дядям и тетям развлекаться.

      Машенька надула губки, зато Захар вскочил с радостью. Они демонстративно медленно поднялись, чтоб оставшиеся почувствовали всю глубину их возмущения и своего морального падения, и отбыли. В беседке остались мы четверо.

      – Даша, крути, – распорядился Данила.

      Как я уже понял, ни Даша не была его девушкой, ни Наташа, но вся троица прекрасно чувствовала себя вместе, пока не появился я. Теперь девушки боролись за внимание нового кавалера, а недавний баловень судьбы ощутил себя обделенным.

      В его голову пришла некая мысль, и что-то изменилось. Он незаметно пошептался с девчонками, и обе нехотя кивнули. Игра продолжилась. Теперь со стороны Данилы неприятия не было, он словно подталкивал меня к более откровенным действиям.

      – Везунчик, – сказал парень, когда при второй раскрутке горлышко остановилось около меня после застывшей в нетерпении Наташи, на которую оно указало первой.

      То, что недавно висело на жердочке и лишь на минуту распласталось по деревянным доскам круговой скамьи, вихрем оседлало мои колени,