Кваздапил. Петр Ингвин

мамой краткость не проходила, ей требовались подробности, которые она считала важными:

      – Питаешься хорошо?

      – Изумительно.

      – Не ври. Будто я студенческой жизни не знаю.

      – Если знаешь, как я питаюсь, зачем спрашиваешь?

      – Мне же нужно знать, как живет мой сын. Кстати, сынок, девочка-то у тебя есть?

      – Мама!

      – Что – мама? Сорок пять лет мама. Вот у Лидии Степановны сын три года как женился. И у Варвары Никитичны. А у Олеженьки Розовского уже двойня.

      – Тебе внуки нужны или чтобы я был счастлив?

      – Конечно, чтоб счастлив. Но какое счастье без детей? Кстати, у Валентины Игнатьевны дочка сейчас колледж заканчивает…

      – Ну ма-ама!

      – Молчу-молчу. Но имей в виду. Алиной зовут. Такая хорошенькая…

      – Мам!

      – Все, ни слова больше. Но ты меня понял.

      Затем отец включил новости со звуком, мама стала собирать мне соленья-варенья в дорогу, и я отправился спать.

      Отдельного помещения в двухкомнатной хрущевке для заскочившего на побывку отпрыска не предусматривалось, мне снова постелили в комнате, где последние четыре года царствовала сестренка. Мордочки смазливых мальчиков с плакатов на стене мне ничего не говорили, какие-то новые поп-звездуны. Бардак в комнате после материнских угроз несколько уменьшился, но за время с моего приезда вновь достиг апогея. Машенька неудобств во всюду валявшихся вещах не видела. Наоборот, знание того, что стилус от планшета лежит под розовым носком, который в свою очередь прикрыт джинсовыми шортиками, задвинутыми под кровать, после наведения порядка обнулялось и вводило в ступор. Возникало ощущение, что в знакомом компьютере сменили вид операционки: файлы где-то внутри, но попробуй найди!

      Взгляд пробежался по бумагам сестренки. Книжек практически нет, только старые учебники и несколько глянцевых журналов с глупыми советами. Никакого блокнотика или записной книжки тоже не нашлось, а я рассчитывал хоть там найти телефоны-явки-пароли Даши или, на худой конец, Наташи. Для развлечения годились обе, для большего – ни одна из них. Значит, в этот раз развлечения отменяются окончательно. Вот если б залезть в Машенькин телефон, там наверняка имеются обе. Увы, телефон гулял вместе с владелицей.

      Кстати, о телефоне: днем заметил у сестренки крутой смартфон. Как раскрутила родителей на такой подарок? У меня тоже неплохой, но раза в четыре дешевле. Надо сказать, чтоб не баловали девчонку, на эти деньги семья год проживет безбедно.

      Едва расположился на раздвинутом ради меня диване, в комнату шмыгнула вернувшаяся Машенька.

      – Санька, спишь?

      – Цифры на часах, отсутствие света в комнате и моя поза под одеялом тебе ни на что не намекают? Тогда не сплю.

      – Отлично, а то боялась разбудить. Слушай, ты, оказывается, такой крутой! И друг у тебя крутой. И я теперь крутая, раз у меня такой брат. Данила аж зубами скрипит. А Дашка от тебя без ума.

      В темноте Машенька разделась и юркнула под