Кваздапил. Петр Ингвин

тоже. Или я что-то понимаю не так, или ситуация стала резко крениться в лучшую сторону.

      – И очень мне нравишься, – продолжила Мадина без промедления. – Уже давно. Еще когда маленькую защищал от всех, в том числе от брата.

      – Защищал? – удивился я.

      Память ничего по запросу не выдала. Слишком давно это было, и слишком многое произошло после. Старые впечатления забились новыми. У Мадины, видимо, замещения не произошло, или женская память устроена по-другому.

      – Не помнишь? А я помню, – проговорила девушка. – Ты долгие годы был моим тайным героем. И теперь, когда мы, наконец, встретились… Мне казалось, что я тоже нравлюсь тебе хоть немножко.

      Голос ее дрогнул, еще чуть-чуть – и начнутся слезы, хлопот не оберешься. И мне, удивленно примеривавшему на себя невообразимую роль героя девичьих грез, пришлось успокаивать:

      – Конечно, ты мне нравишься.

      Влажные омуты вскинулись:

      – Тогда… в чем же дело?

      Вот оно, современное воспитание. Сначала Запад пришел на Север, теперь, как видно, и на Юг. Цивилизация, мать ее за ногу, наступает. А если кто-то наступает – одновременно кто-то должен отступать или капитулировать.

      Лучшая защита – нападение.

      – Скажи прямо, чего ты хочешь, – отрезал я обоим все пути назад.

      Мадина смутилась. Наконец-то. Тонкие губки вымолвили:

      – Быть сегодня с тобой.

      – В смысле…

      – Ты правильно понял.

      – Глупости. Это невозможно, ты знаешь.

      – Совсем не глупости.

      – Ты выходишь замуж!

      – И что?

      Я сел от неожиданности на первую оказавшуюся рядом табуретку. Мадина присела на соседнюю. Хоть за это спасибо, а то сталось бы и на колени мне взобраться.

      – Как же будешь жить с мужем, которого придется как-то обмануть?

      Невероятно, но в роли защитника изживших себя заветов старины глубокой оказался я.

      – Обмануть? Обман – когда человек не выполняет своего обещания.

      Ага, этот камешек размером с булыжник – в мой пожухлый огород. Но у меня имелось нечто более увесистое, чем запустить в ответ:

      – Разве обман ожиданий – не обман?

      – Ты о тех традициях, что не дают житья нормальному человеку?

      – Я о традициях, по которым живут твои сородичи. Традиции, которые я со своей стороны тоже уважаю и не хочу нарушать.

      – Угораздило же родиться не в том месте… – Мадина скривилась. – Обмана не будет, хотя мне самой очень не нравится навешивание на меня выполнения устаревших требований. Но – пусть, раз так получилось. Что бы ты сейчас обо мне не думал, я храню девственность для будущего мужа и буду верна ему, чего бы это ни стоило.

      – Не понял, – не понял я.

      – Я – еще ни с кем. Да. И не собираюсь. Не делай, пожалуйста, такие глаза.

      – Но только что ты сказала, что пришла…

      – Значит, ты подумал об… этом?

      – Господи, о чем же еще после таких заявлений?! – Я нервно поднялся.

      – Бедная