Умерший рай. Виктор Викторович Улин

Окуджавы:

      – Победы свои мы ковали давно и вынашивали;

      Мы все обрели: и надежную пристань, и свет.

      Но все-таки жаль: иногда под победами нашими

      Встают пьедесталы, которые выше побед…

      Еще одно отступление

      Как говорилось в предисловии, я задумал эту вещь два с половиной года назад, сразу после создания «Африканской луны».

      И так получилось, что написав несколько страниц, к очерку до прошлого года не прикасался.

      Написав в промежуток еще одну документально-публицистическую повесть – «Камни в пыли», навеянную впечатлениями от Турции.

      А сейчас все получается легко и просто. Текст бежит вперед мысли и самостоятельно ложится на страницы.

      Но вдруг оглянувшись, я понял, что исписал целый авторский лист, ни на сантиметр не приблизившись к задуманной теме.

      Потом я понял, что иначе просто не выйдет.

      Ведь и Египетская «Луна» и Турецкие «Камни» строились на свежем материале. И состояли из двух взаимно переплетающихся тем: фактов и размышлений.

      Отношения мои с этой книгой складываются по-другому.

      Ведь я оглядываюсь на двадцать лет – без малого половину жизни.

      И неважно то, что сами впечатления от Германской Демократической Республики 1983 года до сих пор удивительно ярки в моей памяти (второстепенное стерлось, а важное проявилось сильнее). Обдумывая эту вещь, я даже не стал искать пачки черно-белых фотографий, сделанных во время поездки: я помню все и так.

      Уходя мыслью в то прошлое, я ощущаю себя летящим на самолете ясным прозрачным днем.

      Когда сквозь толщу зыбкого воздуха можно увидеть далеко-далеко внизу странные очертания полей и лесов, и россыпи городских кварталов – откуда, возбуждая фантазию, время от времени несутся вспышки солнечных бликов: от раскрытого окна ли, от стекла проезжающего автомобиля… – и редкие клочки ватных облаков, и даже другие самолеты, идущие разными курсами на более низких эшелонах… Видно многое, не все понятно, но картина совершенно иная, чем с земли.

      Так и сейчас.

      Описывая то путешествие, я не могу фиксироваться только на германских впечатлениях.

      Мне хочется восстановить черты ушедшего времени.

      И себя самого – двадцатичетырехлетнего, счастливого и наивного, имеющего впереди целую жизнь.

      Такого, каким я уже никогда не стану обратно.

      Без этого очерк о Германии окажется скупым и неинтересным. Как краткий экскурс в каком-нибудь туристическом буклете.

      Билет на небеса

      Итак, я получил его благодаря своей комсомольской работе.

      Точнее, не билет, а всего лишь пропуск к кассе.

      Настоящей дорогой в рай было прохождение ступенчатой системы партийных комиссий.

      Пропуском служила характеристика.

      В некоторых местах до сих пор пишут на сотрудников характеристики – то ли по инерции, то ли из лености поменять название документа.

      Характеристика, которую мне предстояло составить (самому себе, как делалось всегда