Пропащая. Ирина Григорьева

на кухню, я тут же бросаюсь к крану и наливаю полный стакан воды. Залпом выпиваю, и желудок тут же выворачивает наизнанку. Свернувшись пополам, медленно оседаю на пол. После рвоты сил стоять нет.

      – Сколько я спала?

      – Часа три.

      Я смотрю в окно, силясь сфокусировать свой взгляд хоть на чём-нибудь, но это получается только тогда, когда один глаз зажмурен.

      В голове пусто и тяжело одновременно. Тело начинает замерзать, и пот, всё ещё струившийся по спине, становится холодным.

      Трясусь…

      – Чай с лимоном будешь? – мать смотрит куда-то в сторону.

      Я киваю в знак согласия. На душе становится муторно.

      В голове мелькают какие-то картинки из прошедших дней. Ледяной рукой сердце сдавливает страх. Хочется провалиться сквозь землю.

      Как же я ненавижу и одновременно люблю эти моменты. Кажется, что я рождаюсь заново. В муках и бесконечных схватках вылезаю из чёрного нутра жизни.

      Каждый раз, проживая первый день после запоя, я жду чего-то нового. Вот роды разрешатся, и теперь всё пойдёт по-другому. Но это «другое» не наступает, и через пару недель я с маниакальной настойчивостью снова провожу эти экзекуции над собой.

      Передо мной возникает дымящаяся кружка.

      – Пей. Поможет очухаться.

      И я пью, чувствуя, как с каждым глотком по телу растекается тепло. Вот оно попадает в желудок, и он сжимается в благодарности, вот тепло достигает печени, и она, наоборот, разжимается как губка, которая после использования принимается свои естественные очертания.

      Сердце… Бедное моё сердце, как же ты вымоталось за эти дни. Стучало, замирало, билось, колотилось, снова замирало. Я чувствую пульсирующий комок в груди. Меня бросает в жар. Как же это приятно.

      Но это состояние длится секунды. И опять всё сжимается внутри. Понадобится ещё пару дней и ночей крепкого сна, прежде чем мысли начнут потихоньку собираться в подобие логических цепочек, и я начну соображать.

      – Я договорилась с клиникой, – прерывает мои размышления мать. – Поедешь туда через три дня. Это – не обсуждается.

      – Да пошла ты!

      Но она не обращает внимания, круто разворачивается на пятках и скрывается в глубинах коридора.

      Я подпираю голову руками и снова фокусируюсь на происходящем за окном.

      В голове прыгают мысли: Надо. Нет не надо. Надо. Зачем?

      Клиника. На год?

      Куда? Что там делать?

      Удивительно, но в тот момент меня абсолютно не интересует, а что будет через год. И выдержу ли я вообще такой срок.

      Потом я принимаю таблетку и ложусь в кровать. Засыпаю.

      Просыпаюсь глубокой ночью. Дом пустой. Тихо и страшно

      Бегаю по комнатам и зажигаю свет. Врубаю телевизор…

      Пробую открыть входную дверь – закрыта на ключ. Искать его нет смысла…

      Иду к кровати. Мозги по-прежнему расплавлены.

      Всё происходящее