Женщина в окне. А. Дж. Финн

Делала дыхательные упражнения.

      ВрачПришел: Старый бумажный пакет.

      Салли4-я: Чувствую себя идиоткой, но это работает.

      ВрачПришел: Так и есть. Молодец.

      Салли4-я: Спасибо.

      Отпиваю вино. Всплывает другой чат: Эндрю, мужчина, с которым я познакомилась на сайте любителей классического кино.

      «Серия по произведениям Грэма Грина и „Анжелика“ на этой неделе?»

      Я задумываюсь. «Поверженный идол» – мой любимый фильм. Обреченный дворецкий, зловещий бумажный самолетик… И уже пятнадцать лет прошло, как я смотрела «Министерство страха». Старые фильмы – именно они сблизили меня с Эдом.

      Но я не объяснила свою ситуацию Эндрю. В итоге: «Недоступна».

      Возвращаюсь к Салли.

      ВрачПришел: Общаешься с психологом?

      Салли4-я: Да, спасибо. Один раз в неделю. Она говорит, у меня отличный прогресс.

      Салли4-я: Главное – лекарства и постельный режим.

      ВрачПришел: Ты хорошо спишь?

      Салли4-я: По-прежнему бывают дурные сны.

      Салли4-я: А у вас?

      ВрачПришел: Я много сплю.

      Возможно, чересчур много. Следует сказать об этом доктору Филдингу. Не знаю, скажу ли.

      Салли4-я: А как ваш прогресс? Готовы к битве?

      ВрачПришел: Я не такая шустрая, как ты! ПТСР – настоящее чудовище. Но я крутая.

      Салли4-я: Так и есть!

      Салли4-я: Просто хотела узнать, как там мои друзья, – думаю обо всех вас!!!

      Я прощаюсь с Салли, и в этот момент звонит по скайпу мой репетитор.

      – Бонжур, Ив, – бормочу я себе под нос.

      Я отвечаю не сразу, осознавая, что с нетерпением жду встречи с ним. Эти иссиня-черные волосы, этот смуглый румянец на щеках… Эти брови, сходящиеся домиком, когда его озадачивает мое произношение, что бывает нередко.

      Если Эндрю опять объявится, проигнорирую его. Может быть, навсегда. Классическое кино – это то, что роднит нас с Эдом. И ни с кем другим.

      Переворачиваю стоящие на моем столе песочные часы и наблюдаю, как пульсирует пирамидка из песка, теряя песчинки, утекающие тонкой струйкой. Так много времени утекло… Почти год. Я почти год не выходила из дому.

      Ну, практически не выходила. Пять раз за восемь недель я отважилась выйти наружу, в сад. С помощью «секретного оружия», как называет его доктор Филдинг, то есть моего зонта. Вернее, это зонт Эда – хитроумное изобретение компании «Лондон фог». Впрочем, довольно хлипкое. Доктор Филдинг, такой же хлипкий и хитроумный, должен стоять в саду как пугало, когда я толкну дверь, выставив перед собой зонтик. Я напряженно всматриваюсь в купол, в ребра и кожу зонта. Темная клетчатая ткань, четыре черных квадрата на каждом сегменте купола, четыре пересекающиеся белые линии. Четыре квадрата, четыре линии. Четыре черных, четыре белых. Вдохни, сосчитай до четырех. Выдохни, сосчитай до четырех. Четыре. Магическое число.

      Я выставляю перед собой зонт как саблю, как щит.

      А потом делаю шаг на улицу.

      Выдох, два, три, четыре.

      Вдох, два, три, четыре.

      Нейлон сверкает на солнце. Я спускаюсь на первую ступеньку (ступенек, естественно, четыре)