Женщина в окне. А. Дж. Финн

представляется он.

      – Входи, – повторяю я.

      Он входит.

      – Здесь темно.

      Я щелкаю выключателем.

      Пока я разглядываю его, он изучает комнату: картины, кота, разлегшегося на кушетке, холмик намокших полотенец на кухонном полу.

      – Что случилось?

      – Маленькая авария, – говорю я. – Меня зовут Анна. Фокс, – добавляю на тот случай, если он приучен к формальностям.

      По возрасту я могла бы быть его матерью. Молодой матерью, впрочем.

      Мы обмениваемся рукопожатием, затем Итан протягивает мне блестящую коробочку, перевязанную лентой.

      – Это вам, – застенчиво произносит он.

      – Поставь сюда, пожалуйста. Выпьешь что-нибудь?

      Он подходит к кушетке.

      – Можно мне воды?

      – Конечно. – Я возвращаюсь в кухню, убираю разгром. – Со льдом?

      – Нет, спасибо.

      Я наполняю стакан, затем другой, не обращая внимания на бутылку пино нуар, стоящую на столешнице.

      Коробочка лежит на кофейном столике рядом с ноутбуком. Я еще не вышла из «Агоры». Мне только что удалось в процессе беседы с ДискоМики погасить у него начинавшийся приступ паники. На экране крупными буквами написаны слова благодарности.

      – Хорошо, – говорю я, садясь рядом с Итаном, и ставлю перед ним стакан. Потом захлопываю ноутбук и беру подарок. – Посмотрим, что у нас там.

      Тяну за ленточку, откидываю крышку и достаю из вороха оберточной бумаги свечу. В полупрозрачном парафине видны цветочки, как насекомые в янтаре. Подношу свечку ближе, чтобы рассмотреть.

      – Лаванда, – сообщает Итан.

      – Я так и думала. – Нюхаю подарок. – Люблю лаванду.

      Итан улыбается краем рта, словно его потянули за веревочку. Я понимаю, что через несколько лет он превратится в красивого мужчину. Этот шрам женщины оценят. Возможно, девочкам он уже сейчас нравится. Или мальчикам.

      – Мама просила меня передать это вам. Уже несколько дней назад.

      – Очень чутко с ее стороны. Но на самом деле это вам новые соседи должны делать подарки.

      – Одна леди уже заходила, – говорит он. – Она сказала, что для нашей маленькой семьи не нужен такой большой дом.

      – Готова поспорить, это была миссис Вассерман.

      – Да.

      – Не обращайте внимания.

      – Мы так и сделали.

      Панч соскочил с кушетки на пол и осторожно приближается к нам. Итан наклоняется вперед, кладет руку на ковер ладонью вверх. Кот замирает, потом плавно подходит к нам и, понюхав пальцы Итана, лижет их. Итан хихикает.

      – Мне нравятся кошачьи языки, – говорит он, словно признаваясь в чем-то.

      – Мне тоже. – Я отпиваю воду. – Они покрыты крошечными шипами – крошечными иголками, – говорю я на случай, если он не знает слова «шип». До меня доходит, что я не знаю, как разговаривать с подростком, – моим самым старшим пациентам было двенадцать. – Зажечь свечку?

      Итан с улыбкой пожимает плечами:

      – Конечно.

      В ящике стола нахожу