Снег, газ и стальные трубы. Анатолий Марченко-Калашников

двое суток поспать удалось в общей сложности не более шести часов, на него как-то разом навалилась сонливость, и развлекать какую-то девицу было выше его возможностей. Хотелось забраться на свою верхнюю полку и спать, спать до самого Ленинграда. Забыть хоть на какое-то время турбину с ее проклятым третьим кратом, предстоящий скандал на родной фирме и неизбежную новую командировку на этот же завод.

      Однако судьба в этот вечер нанесла еще не все удары. В купе протиснулся какой-то парень с двумя огромными чемоданами, за ним проследовала его жена, чинно толкающая перед собой коляску со спящим ребенком. Отпрыск, попав в купе, проснулся и сразу же заорал на весь вагон. Слушать рев в половине третьего ночи не было никакого желания.

      Виталий достал сигареты, вышел в тамбур и закурил. Через десять секунд он был с треском выгнан из тамбура проводником. Курить, видите ли, разрешалось в другом тамбуре, в нерабочем. Злясь на весь свет, он прошел через вагон и покурил в положенном месте.

      Поезд наконец-то тронулся. Виталий посмотрел в окно и поразился: поезд ехал в обратную сторону! Не хватало для полного счастья сесть не на тот поезд. Тоже мне, ковбой-неудачник. Наплевать, утром разберется, а сейчас спать, спать, спать. Он вернулся в купе. Девушка увидела, как Виталий с растерянным видом смотрит в окно за убегающим в другую сторону городом, и сказала:

      – Поезд только сейчас так идет. Потом повернет.

      Спасибо, конечно, за информацию, только ему ведь в Ленинград нужно и его абсолютно не устраивает, что поезд будет ходить кругами.

      Виталий проворчал в ответ что-то похожее на благодарность и сел.

      Молодые супруги раскладывали постели, не обращая внимания на требовательный рев потомка. Тот старался вовсю. Девушка взяла лежащую в коляске погремушку и потрясла ею перед ребенком. Рев усилился. Нет, сидеть здесь было невозможно. Виталий вышел из купе и посмотрел на расписание поезда. О Господи! Чудны твои дела. До Ленинграда было штук тридцать остановок. По фазе сдвинуться можно! Рев в купе не утихал. Виталий стоял в коридоре и злился.

      Через некоторое время из купе вышла девушка. С минуту она молчала, потом спросила:

      – Почему вы не ложитесь спать? Не хочется?

      Милая моя, да если бы мне только дали поспать. Да я бы…

      – А вы сможете там заснуть? – ответил он вопросом на вопрос.

      – Я вообще в дороге плохо сплю. Вот и сейчас не хочется.

      Надо понимать, это приглашение к разговору. Хорошая идея, если учесть, что уже четвертый час ночи и человек смертельно устал. У Виталия подрагивали колени. Кто только придумал всех этих попутчиков и особенно попутчиц?

      – Похоже, что в купе пароход ревет, – сказал он.

      – Бедные. Я представляю, как им тяжело учиться: и в институт успевать нужно, и ребенок.

      Прекрасно, там уже успели познакомиться. Значит, очередь за ним. Да не хочет он никаких новых знакомств!

      – Вы тоже студентка?

      – Да, учусь на первом курсе.

      Ага, семнадцать с