Шагатели. Константин Шабалдин

Малинников, уже выложивший на стол огурцы, помидоры и несколько луковиц, замер на секунду, заметив облепленные пластырем Анины ступни, и выставил бутылку. Профессор порезал овощи, обильно посыпал солью.

      – Пошла, значит, девка? – спросил он и разлил самогон по стаканам.

      – Пошагала, – ответил Завадский.

      Они выпили и захрустели – профессор луковицей, а Фёдор огурцом. Завадский сразу налил по второй. Выпили ещё. Профессор закусил таблеткой. Посидели молча, подождали. Стало хорошо и Малинников спросил:

      – Ты радио слушал?

      – Да. Казнь. Знаю, – отрывисто сказал Завадский.

      – Ну и к чему бы это?

      – Решили гайки закрутить, – пожал плечами профессор.

      – Это ясно. Но почему за шагателей решили взяться? Ну, ушёл бы Тапок за Обод и хрен с ним. Они же сначала запретили вам в развалины ходить, теперь вот лучшего шагателя вздёрнуть собрались. Завтра за тобой придут, что делать будешь? У тебя вон и внучка ходячая оказывается.

      – Я не знаю, – ответил профессор. – Не знаю, почему в этот раз шагатели, а до этого были библиотекари…

      – А до этого агрономы, – вставил Малинников.

      – Агрономы, дворники, повара…

      – Поваров не помню, я маленький был, – огорчился Малинников.

      – Я не понимаю их логики, если она вообще у Спиц есть, – продолжил Завадский. – Но если, как ты говоришь, за мной придут, им сукам мало не покажется.

      – Я вот как думаю, – Малинников перегнулся через стол и зашептал, сжав в одной руке бутылку, в другой стакан. – Ведь если до драки дойдёт, то кто как не шагатели смогут всем этим стражникам, всем этим заведующим навалять? Особенно если вы объединитесь и как следует вооружитесь. Вы же сила, как ты не понимаешь?!

      Он налил себе и выпил не закусив. Завадский отнял у него бутылку, тоже налил и выпил, погрыз луковицу.

      – Я? – наконец сказал профессор. – Я как раз это очень хорошо понимаю. И я боюсь, что Спицы это тоже поняли.

      ***

      Александр Борисович всегда с удовольствием отчитывался перед Спицами о проделанной работе. Он был хорошим работником и не испытывал страха перед дядей Максом и дядей Пашей. Он знал их с детства. Как и то, что станет заведующим, когда вырастет. Но сейчас он боялся. Ещё ни разу не видел он Спиц такими встревоженными.

      – Не хотели расходиться? – в который раз переспрашивал дядя Паша, тот, которого Башмак прозвал при встрече Психом. – Даже когда стражники бить начали?

      – Упирались, – снова подтвердил Александр Борисович. – Что-то про истину и демонов бормотали. Стражникам Гневом Колеса грозили.

      – Это Тапок воду мутит, – сказал дядя Макс. – Я ж говорил, надо было удавить его по-тихому, а ты – казнь, казнь!

      – Да, казнь, – вскинулся дядя Паша. – И побольше, и почаще. Страху нагнать такого, чтоб дышать боялись! На жопу посадить, кислород перекрыть! А Тапку язык отрезать, чтоб не болтал!!

      – Нет, – возразил дядя Макс. – Казнить человека надо не покалеченного, иначе эффект смазывается.

      Александр