Черное эхо: Эдем. Maria Kowalsky

к мокрой спине блузку. – Такое впечатление, что вы родились здесь.

      – В Алжире, – с готовностью отозвался капитан. – Там, конечно, гораздо суше, но…

      – Как же вас занесло в Конго?

      – Солдат удачи, – легкомысленно заявил Диксон.

      Он открыл калитку, через которую не так давно ее провел Левенхауз, но вместо того, чтобы спускаться по ступенькам, сделал шаг в сторону, помогая Ренате нащупать твердую поверхность. Кордиале с некоторым изумлением поняла, что они идут по очередной скрытой тропинке, в противоположную сторону от третьего корпуса. Диксон крепко сжимал ее ладонь, шагая впереди.

      Давно я не встречала столь привлекательного мужчину…

      Вольность Диксона объяснилась почти тотчас же, когда они очутились на краю внезапно обрывавшегося плато. Рената поскользнулась на влажных камнях и вынуждена была схватиться за руку сопровождающего крепче. Ветер разочарованно хлестнул ее по лицу выбившейся прядью волос, потянул за подол плиссированной юбки, но не добился .желаемого и притих.

      – Если вы хотели показать мне, где заканчивается плато Затерянного мира, вы немного опоздали, профессор Челленджер, – насмешливо заметила она. – Левенхауз опередил вас.

      – Не смею с ним соперничать, – Диксон добродушно усмехнулся, и Рената осознала, что он поддерживает ее за талию. Прикосновение было заботливым и невыносимо приятным – до мурашек по всему телу и тепла в низу живота.

      Она аккуратно отстранилась, убедившись перед тем, что стоит на твердой земле. Диксон ухмыльнулся, как кот, и с явной неохотой убрал руки, готовый подхватить ее в любой момент, если понадобится.

      – Доктор Левенхауз показывал вам третий корпус.

      – Да.

      – На закате?

      Рената медленно покачала головой, понимая, к чему он клонит, и вгляделась в темную чащу внизу. Ощущение было захватывающим и будоражащим, и Кордиале не могла понять, связано это с неуловимой загадочностью Африки, раскрытием очередного секрета «Эдема», или близостью Ричарда Диксона. На комплекс опустились сумерки, полные загадочных теней и шорохов.

      Другие секреты…

      Рената в упор посмотрела на Диксона:

      – Что это?

      – Полигон. Место финальных испытаний Прототипа, – Диксон показал, куда надо смотреть, чтобы увидеть мерцающие внизу, почти под их ногами, огоньки. – В шестидесятых здесь находились всякие очистные сооружения. Дальше на север шла железная дорога к медному руднику, но она давно заросла и, вероятно, рассыпалась ржавой трухой.

      – И какова площадь этой территории?

      – Примерно половина футбольного поля. Спуститься можно на лифте – это переоборудованный фуникулер, или по ступенькам вон там, – он показал в сторону. – Территория огорожена, там есть собственная лаборатория, виварий, крематорий. В общем, миникомплекс. О нем знают очень немногие из сотрудников – человек десять, думаю, не больше.

      Рената ошеломленно молчала, пытаясь осознать истинный масштаб и размах работ в комплексе. «Эдем» напоминал